"Аналитическое исследование пациентов со злокачественным нарциссизмом привело меня к предположению, что они обладают патологией Супер-Эго, характеризующейся: 1) отсутствием идеализированных предшественников Супер-Эго (идеализированных Я- и объект-репрезентаций, которые обычно образуют ранний идеал Эго), кроме тех, которые интегрированы в патологически грандиозное “Я”; 2) преобладанием раннего уровня садистских предшественников Супер-Эго, которые представляют благодаря своей чрезвычайной силе единственные надежные и доступные объект-репрезентации; 3) интрапсихической консолидацией статус-кво в фантазии, что позволяет выжить, когда единственными надежными и доступными объект-репрезентациями являются садисты-враги.

Лишенное противовеса преобладание не получивших нейтрализации садистских предшественников Супер-Эго, выражая собой смесь не смягченной преэдиповой и эдиповой агрессии, образует разрушительную патологическую интрапсихическую структуру. Патологическое грандиозное “Я” кристаллизуется вокруг садистских Я- и объект-репрезентаций, а также поглощает любые доступные идеализированные предшественники Супер-Эго.

Сексуальные фантазии этих пациентов разительно похожи на фантазии пациентов с садистскими и мазохистскими сексуальными перверсиями. У них происходит постоянная агрессивизация всех сексуальных желаний. Генитальное проникновение становится равнозначно разрушению гениталий или заполнению полостей тела экскрементами. Пенис как источник отравы, наполняющей тело, становится антиподом дразняще недоступных грудей, которые можно инкорпорировать только путем каннибалистского разрушения. Недостаточная дифференцированность сексуальных целей, при которых оральные, анальные и генитальные фантазии смешиваются и одновременно выражают собой импульсы и угрозы, исходящие из всех уровней сексуального развития, соответствует дедифференциации половых характеристик мужского и женского, так что гомосексуальные и гетеросексуальные импульсы хаотически чередуются. Пациенты со злокачественным нарциссизмом демонстрирую то, что Мельцер (Meltzer, 1977) назвал “зональной путаницей” и “перверсным переносом”. Сексуальная промискуинность может предохранять их от глубокой увлеченности сексуальным партнером, что несет в себе угрозу взрыва неконтролируемого насилия. Эти пациенты также обычно демонстрируют “анализацию”, тип объектных отношений с тенденцией отрицать различия между полами и поколениями, как это описано Шассге-Смиржель (Chas­seguet-Smirgel, 1978, 1983).

Некоторые из пациентов со злокачественным нарциссизмом, которых я наблюдал, не обнаруживали сексуальных перверсий. У других суицидальные тенденции приближались к мазохистским перверсиям по своему странному характеру, а иные демонстрировали мазохистское самоповреждение, имевшее явные сексуальные последствия. Некоторые пациенты со злокачественным нарциссизмом демонстрировали садистские перверсии с опасным агрессивным поведением; другие демонстрировали странные перверсии с явным проявлением анальных интересов. Садистские перверсии у пациентов с антисоциальной личностью как таковой (см. гл. 5) являются, по определению, крайне опасными и даже угрожающими жизни.

Например, пациент двадцати с небольшим лет с антисоциальным расстройством личности мастурбировал на крышах, бросая при этом кирпичи на проходящих внизу женщин. Он чувствовал сильное сексуальное возбуждение в тот момент, когда швырял кирпич, не зная еще, попадет он или нет в проходящую женщину, смешанное с возбуждением и страхом от того, что его поймают на месте преступления. Он достигал оргазма при мастурбации в тот момент, когда кирпич ударялся о мостовую или о его жертву, когда он видел первые признаки шока у проходящих внизу, причем он дожидался этого шока перед тем, как убежать.

Другой пациент с синдромом злокачественного нарциссизма вместе с гомосексуальным и гетеросексуальным промискуитетом демонстрировал паттерн сексуальных отношений с женщинами, который представлял собой отыгрывание вовне перверсного сценария. Во-первых, он давал понять женщине, которая в тот момент была явно увлечена им, что намеревается проверить ее любовь к нему, заставив подчиняться все более и более унизительному сексуальному опыту. После нескольких подготовительных встреч он требовал, чтобы она сосала его член и лизала ему зад в присутствии его друга-мужчины. Именно при этом кульминационном переживании он представлял своего друга этой женщине. Вместе со своим другом они начинали заключать пари — сколько у них времени займет, чтобы заставить женщину делать это для них обоих. Затем он прерывал отношения с этой женщиной без всяких объяснений, хотя до этого делал вид, в качестве элемента своих соблазняющих попыток, что стремится к развитию и углублению отношений. Было очень важно, чтобы женщина была очень увлечена им; проститутка ему не подходила. Упорные параноидные страхи, что женщина вернется, чтобы отомстить, страхи, которые приводили к почти открытым параноидным психотическим эпизодам в этом контексте, обнаруживали как глубину его патологии, так и хрупкость организации его личности."

Кёрнберг.