Продолжаем по просьбам трудящихся.
"Такие пациенты обычно демонстрируют чередующееся мазохистское и садистское
поведение к одному и тому же объекту. Здесь я не имею в виду индивидов,
подчиняющихся своим вышестоящим и тиранизирующих нижестоящих, — такое
социальное поведение сочетается с различными патологическими личностными
структурами. Те пациенты, о которых я говорю, чередуют самоуничижающее и
унижающее, самообесценивающее поведение с садистскими нападками на те же
объекты, которые они ощущают необходимыми для себя и к которым глубоко
привязаны.
Садомазохистские личности обычно относятся к пограничной организации личности с
размытой идентичностью, неспецифическими проявлениями слабости Эго (низкая
переносимость тревоги, слабый контроль над импульсами и недостаточные
возможности сублимации), преобладанием объектных отношений с частичными
объектами и преобладанием примитивных защитных механизмов (расщепление,
проективная идентификация, отрицание, примитивная идеализация, всемогущий
контроль и обесценивание). В хаосе их объектных отношений выделяются интенсивные
хаотические взаимоотношения с наиболее близкими для них людьми. Такие пациенты
часто ощущают себя жертвами агрессии окружающих, горько жалуются на
несправедливое отношение и легко оправдывают собственную агрессию по отношению к
тем людям, от которых зависят. “Отвергающий помощь жалобщик” (Frank et al.,
1952) — это их типичная позиция; межличностные и социальные трудности таких
пациентов могут вести к хроническим неудачам на работе, в социальных и близких
отношениях.
В отличие от импульсивного, высокомерного и обесценивающего поведения на уровне
нарциссического функционирования личности садомазохистская личность,
находящаяся на явном пограничном уровне, имеет гораздо большую способность к
аффективно заряженным и глубоким отношениям с окружающими; она зависима и льнет,
в отличие от отстраненной нарциссической личности.
Динамические особенности подобных пациентов включают тяжелые конфликты, как
Эдиповы, так и преэдиповы, особенно внутреннюю зависимость от примитивных
материнских образов, которые воспринимаются как садистские, нечестные и
контролирующие. Такие образы усиливают эдиповы страхи и приводят к сгущению
бессознательных эдиповых и предэдиповых проблем в поведении этих пациентов в
гораздо большей степени, чем это случается при преэдиповой регрессии у
пациентов с депрессивно-мазохистской личностью и преимущественно эдиповой
динамикой.
Один пациент-мужчина переживал очень сильные чувства небезопасности и
униженности перед своим аналитиком, при этом постоянно ругая его. В своих
отношениях с женщинами он, с одной стороны, очень боялся, что те променяют
его на более привлекательного мужчину, и требовал от них много времени и
внимания для себя; его разрывы с женщинами приводили к патологическому горю с
интенсивными параноидными реакциями, чередующемуся с депрессивным ощущением
брошенности.
Недостаточная интеграция функций Супер-Эго, проекция примитивных
предшественников Супер-Эго в форме параноидных особенностей и терпимость к
противоречиям в поведении — действительно являющаяся рационализацией
агрессивного поведения — все это иллюстрирует неудачу в интеграции Супер-Эго у
этих пациентов, что заметно контрастирует с ригидной интеграцией Супер-Эго при
депрессивно-мазохистском расстройстве личности."
Кернберг, "Агрессия при расстройствах психики".
