+
Юшина Яна
Резюме. Next 24.06.2009 09:07
Любому, кто пламя в строке приметил, она предлагает свои миры, но – слышишь?
- шуршит под ногами пепел всех тех, кто всходил на ее костры.
Алина Марк
…пытайся на вещи смотреть нейтрально, поскольку, ей богу, считать смешно её
олигархов и генеральных, и дальше по списку - до пацанов.
Игорь Приклонский
Она говорит, что не хочет замуж и не подчиняется никому, oна не из этой породы
самок, которoй для галочки нужен муж. Она - не доверчивый белый кролик,
приманкой бедовую не лови: тебе не помогут ни стильный “Роллекс”, ни “Бентли”,
ни песни “большой любви”, и, даже когда вы вдвоём, и, вроде, до цели
остался всего лишь шаг, и кровь как вино молодое бродит, ты - полуодетый,
едва дыша, наивно считаешь: “Ну всё, попалась! Теперь-то, голубка, не
улетишь!”, oна убежит в середине бала, рассыпав словесное конфетти, которое
ты собирал на случай, а случай, выходит, совсем не тот - на ушко шепнув, что
ты “самый лучший”, берётся за сумочку/плащ/пальто, в красивой головке другие
планы, другая история (или две), потом улыбнётся: “Пока, мой славный!”,
погладит ладонью по голове как будто мальчишку и убегает, а ты, в одиночку
допив коньяк, кричишь, что тебе не нужна другая, но это, парниша - беда твоя
(a если и будет тебе удача причислиться к списку “её ребят”, не думай, что это
хоть что-то значит, не ты её выбрал - она тебя!).
Ведь знаешь, что ты у неё не первый и можешь, проказницу матеря, назвать её
шлюхой и сукой(стервой), а также добавить: “Какая дрянь!”, но после (даю,
если хочешь, слово!), сомлев от количества коньяка, поймёшь, что она –
виноград Крылова, который тебе не достать никак, и пусть ты водил её в
рестораны и пил с ней шампанское, танцевал - победу отпраздновал слишком рано,
а всё её клятвы - слова, слова.
Пусть всё недосказанное простится, что “не было - было” - к чему гадать? Ты,
правда, мечтал удержать Жар-птицу? Она не останется. Никогда.
Ты замок готов для неё построить, и душу продать ей (прости, имхо) - oна же
тебя назовёт героем, всего лишь героем своих стихов и ты уже в списке иных и
прочих, a всё, что случилось с тобой вчера, легко уместилось в изящной
строчке, небрежно слетевшей с её пера...
Ты знаешь, что замуж она не хочет. Не хочет ни гнездышка, ни птенцов. Меняет
перчатки, мужчин и почерк – красиво, с достоинством и ленцой. Любой из
поклонников предсказуем – на «бентли»/на «ауди»/на коне. «Шампанское? Мидии?
Потанцуем?» Она, улыбнувшись, ответит нет. Пускай ты не путаешь Босха с
Брамсом, ты тщательно выбрит, изящно пьян. Пускай ты неплохо умеешь брассом и
в каждом дизайне найдешь изъян. А то, что не юзаешь «Boss» и «Rolex» – на это
ей, в сущности, наплевать. Куда интересней вживаться в роли, продумывать
сцены, играть приват, бесшумно, на цыпочках, красться в душу – [Ах, да,
повторяюсь! Молчу-молчу!] – выстраивать замки, чтоб после рушить – ведь ей не в
новинку и по плечу. Но ты-то считаешь, что есть все шансы – конечно, навряд ли
кормить с руки – хотя бы заказывать дилижансы, ковры-самолеты под каблуки. Ты
видишь, насколько она опасна, однако податлива и нежна. И если б породу писали
в паспорт – [Нет, правда, такая графа нужна!] – то ей написали бы, не
колеблясь, короткое, емкое слово «дрянь». Которая, впрочем, великолепна.
Настолько, что башню срывает.
- Ян, а может, останешься? –
Молча красит прохладно-зеленые зеркала души. Полседьмого. Окончен праздник. Чуть
слышно вздыхают колокола. В тумане над прудом мелькают чайки. Еще по-домашнему
неглиже, бездонную ночь запивает чаем [два тостика, йогурт, клубничный джем].
Потом, прислонившись к окну, комментит чудную симметрию облаков – без женской
эклектики междометий, но как-то особенно и легко, разбавив метафоры тонким
матом. Ты должен признаться, что ей к лицу. Чуть позже, в спонтанном порыве
смята, сойдясь с подоконником навесу, насмешливо выдохнет:
- Да, мой сладкий!.. –
ладонью метнувшись по волосам. Но розовый след на твоей лопатке – обычная
взлетная полоса. Ты правда мечтал удержать Жар-птицу? Она не останется. Ей пора.
И все недосказанное простится оборванной строчке с ее пера.
