Восемь тысяч лет прозябать во тьме, искупая свою вину.
Состраданье - грех. И в пустой тюрьме в непризнании я тону.
Бог творил людей с самого себя. Оживил, мне велел - люби.
Я любил, как мог. И с шестого дня это чувство в моей груди.
Я хранил их, будто своих детей. Всюду следовал по пятам.
Бог велел - не смей - мне. И я не смел показать себя их глазам.
Я дарил им всё, чем владел я сам. Был хранителем и слугой.
Так скажите, вечные небеса, почему я теперь изгой?
Он велел - люби! Но создал порок. Отмахнувшись, прогнал их прочь.
(Объясни мне, о, вероломный Бог, как я мог не посметь помочь?)
Он обрек созданий своих на боль. На страданья, жестокость, смерть.

Я любил их так, что моя любовь покачнула земную твердь.

Восемь тысяч лет я веду войну, крылья лёгкие потеряв.
Я даю им знания, и беду отвожу, на себя приняв,
Но зовут в нужде и благодарят до сих пор лишь Его. Его!
Бог низверг меня и поставил в ряд с тем, что ими зовётся "зло".
Я любил их так, что моя любовь выжигала огнем дотла.
Но я видел страх. Слышал вновь и вновь имя грозное: Сатана.
Я боролся с небом, с самим Творцом за прекрасных его детей.
Эта битва стала моим концом. В непрерывном потоке дней,

Я хотел вернуть, что у них отнял вероломный, жестокий Бог.
Воевал за жизнь, за тепло огня. Я сражался...

И я не смог.