Очнулась она от того, что кто-то настойчиво твердил совсем рядом: больно... больно... больно..
Не сразу поняла, что говорит это она сама. Вернее, ее тело, которое пытается защититься таким образом от внешних воздействий. Хитрит...

На самом деле боли не было. Или она все-таки была? Неосознанная, не понимаемая как что-то чуждое. Она была частью жизни, существования тела, составляющей его..

Дверь. Впускала иногда смешного мальчика с бородой и легкими руками. Мальчик был юн. Он ставил уколы, от которых осознание боли притуплялось. А боль оставалась.

И стыда от его прикосновений, от своей наготы - не было. Ангелов не стыдятся ведь?
Потом в дверь вошла жизнь земная. Санитарка. С какой-то глупой радостью сообщила: ну чо, девки? и не бабы вы теперь.. И стало стыдно. За то, что вот такая сущность - тоже есть. Беспощадно-бессмысленная и жестокая в своей глупости.

Потом этот бессмысленный сгусток мыл пол. Приносил судно.
Великим счастьем стал выпрошенный кусочек марли. Существо даже не поняло, для чего он. Ну и ладно.
Утром соседка по палате, тоже недавно от наркоза отошедшая, деловито осведомлялась у врача, когда можно будет с мужем "спать".
Стало смешно. Смех и сарказм - это уже признаки возвращения. Так она думала. Глупая курица.