С чем ты войдешь ко мне?

Ты думаешь, я задаю странные вопросы, но с чем ты войдешь?
Ты войдешь с открытым сердцем, с болью, с ранами, со старыми шрамами... Ты поверишь их мне?

Или ты приедешь, надежно укрывшись панцирем неуязвимости, накрывшись кольчугой из хитросплетений убеждений про роли мужчины и женщины, наденешь ли ты на свои плечи плащ настоящего мужчины, опустишь ли ты забрало старых обид.

Или ты сможешь снять с себя все лишнее и остаться с собой.

Готов ли ты к тому, что это все разнесет в клочья. Я спрашиваю, на что ты обопрешься тогда.

Тебе страшно, что тебе может быть больно. Так черт возьми, это и должно быть больно. Ты сам знаешь за чем ты пришел, раз ты пришел.

Поверь мне, если бы ты хотел чего-то другого, то выбрал бы не меня.

Не бывает исцеления без боли, без страха. Нельзя вскрыть старые раны, не сделав больно. Что ты выберешь: жить или навсегда запереть маленького мальчика в этом нагромождении не себя.

Я не спрашиваю тебя готов ли ты умереть. Я спрашиваю, как ты собираешься жить ни разу не умерев.

Готов ли ты пройдя по моему источнику до самого русла помочь мне отчистить его, а потом стать берегами, скалой, проводами...

Или ты хочешь рассуждениями о роли женщины, сладкими обещаниями, убаюкивающей ложью перекрыть его, пока сила, бьющая изнутри не сорвет эту плотину.

Я не спрашиваю тебя низ ты, верх или свитч. Я спрашиваю: можешь ли ты заглянуть в меня и в себя. И ужаснувшись не сбежать.

Я спрашиваю тебя, пока есть еще время уйти. С чем ты пришел?