Домой ехали молча. Все это время в больнице Екатерина то плакала, то злилась, то просто валялась в кровати, тупо глядя в потолок... С ужасом отмечая, как на нее действует переизбыток женских гормонов. Впрочем, доктор ее утешил, что это временный всплеск и организму надо просто адаптироваться. Еще доктор ее предупредил, что мужу ее ничего не говорили про то, что она знает про отмену операции. Он даже предложил поприсутствовать, если она захочет обсудить этот вопрос с мужем, пока они в больнице. Екатерина Алексеевна хотела только одного -домой.

И только дома поняляла, что - зря. Мало того, что Екатерина поняла, что прозвища, которыми муж наделял ее никакие не забавные, а очень даже обидные. Так еще и Андрей стал меняться не в лучшую сторону. Он стал требователен, часто указывал на ее недостатки, а временами вел себя откровенно по-хамски. Периодически он стоял на кухне, почесывал намечающийся живот и приговаривал что-то вроде: "Есть жратва? Какие еще сырники, мать? Мяса мне - мужик в доме", - и добавлял в воздух что-то вроде, - "Во как на меня тестостерон действует".

Катя скрипела зубами, но как лучше поступить не знала. Все чаще она про себя упоминала недобрым словом операцию, потому что раньше она не сомневалась в принятых решениях и словом могла срезать не хуже чем японским ножом, которым она сейчас орудовала на кухне, нарезая мясо. В голову лезли мысли о том, как прекрасно было бы находись на этом месте Андрей, тренер по жестким переговорам, все девочки из женственной женственности, включая тренера, а так же врач. В одном девочки были правы - готовка успокаивала.

Через неделю на прием к послеоперационному консультанту она пошла одна - у мужа появились неотложные дела, чему Катерина была даже рада. Консультант - мужчина среднего возраста, внимательно выслушал ее жалобы на эмоциональные всплески и на переживания об отказе мужа и на его активное вранье. Посоветовал ей пойти на специальную женственную йогу и еще некоторые практики для успокоения. А так же объяснил ей, что такое "увы" случается, что муж ее сам очень переживает, что его самооценка могла пострадать и ему очень нужна поддержка. Но есть шанс, что, если она не будет теперь подавлять его мужественность своими яйцами, то она раскроется сама. По дороге Екатерина даже расплакалась от сочувствия мужу: у него такие тяжелые переживания, а она эгоистично думала только о себе.

Тем временем мужественность продолжала раскрываться, но явно не в ту сторону, на которую рассчитывала женщина. На нее градом сыпались упреки в ее излишней эмоциональности, нехозяйственности и прочих недостатках. Зато постоянно поступали требования о еде, чистой одежде и свободе. Мужу требовалось свободное время, пространство и деньги. Причем, откуда должны были браться эти деньги было непонятно. Зато Екатерина от души полюбила готовить, особенно яйца: яичница всех видов, омлет, в крутую, в смятку и даже вершину яичного искусства - пашот. Подавала она их на завтрак, красиво сервированными. В такие моменты Андрей Вадимович вздрагивал и с подозрением смотрел на супругу.

В тот злополучный день им как раз прислали приглашение на ежегодную вечеринку женского клуба, куда можно было приходить с мужьями. Катеринин ноут барахлил и она полезла выяснять подробности с компьютера мужа. Первое на что она наткнулась - это переписка с барышнями в чате. Ничего особенного - просто флирт и шуточки. Екатерина бы даже не обратила раньше внимания, но теперь ее просто деморализовало. Поэтому к ужину были отбивные, салат, картофель айдахо и даже пирог со сливами и миндалем. Больше отбивать и резать в доме было нечего.

Вечером с опозданием приехал Андрей со вздохом он поведал ей, что у него болят яйца, есть шанс, что не приживуться. Возможно, что это связано со стрессами, которые ему устраивает Екатерина и с необходимостью подавлять тестостерон.

И тут-то девичья душа не выдержала:
- Я все знаю, - сообщила Екатерина, втыкая нож в пирог, - у тебя фантомные боли. Ты просто струсил и сбежал. И струсил признаться, а теперь строишь еще жертву.

- Я?!!- завелся мужчина, - тебе было все равно на мое мнение. Тебе было плевать на меня. Ты хотела избавиться от яиц - избавилась. Я не хочу менять свою жизнь.

- Ну так и отказался бы!- скандал наростал.
- А ты, можно подумать, готова была это услышать? Нет жеж... А ты как была не баба, так и осталась - только истеричная.
- Ах, я не баба, - не на шутку распсиховалась Катя, - я - истеричная?
- А сейчас это что? Не истерика?- нависал над ней Андрей, - а готовить нормально как не умела, так и не научилась.
На этих словах вечно сдержанная Екатерина Алексеевна, просто молча сдернула скатерть со всей посудой со стола, тарелки со звоном рассыпались по полу, в компании бифштексов и айдахо.

- Мужика тебе не хватает в доме?- заводился Андрей еще больше, - на тебе мужика!- с этими словами он ударил по столу, - Так вот, - продолжил он уже спокойнее, - Во- первых, заканчивай истерику, во-вторых, убери за собой.

Екатерину как холодной водой окатило.
Но с этого момента она стала тише воды, ниже травы. "Наверное, - уговаривала себя Екатерина, - это то, о чем говорил послеоперационный консультант. Рядом с моей просяпающейся женственностью - просыпается его мужественность".

Но на встречу она поехала одна - неотложные дела у Андрея появлялись все чаще. Все эти дни из ее головы не выходил конфликт. Точнее, в голове он как раз очень даже укладывался в стройную схему про мужественность и женственность, а крутило где-то внизу живота и тошнило постоянно.

Нужно посоветоваться с девочками: как они переживали этот период. Только как бы вычислить у кого? Несмотря на официальную низкую статистику, в клубе женственной женственности как будто бы у всех было все ок и 100% приживаемость яиц. Но, как только она зашла, так сразу и обнаружила, что вопрос отпал сам собой. Екатерина как будто подарили волшебные очки: она точно видела, у кого из мужиков яиц нет.

Именно их половинки старались больше всех, именно они больше всех строили из себя мачо.
Девочки много говорили как надо еще постараться, что не приживается у тех, у кого жена недостаточно напитана женской энергией.
- Очнитесь, хотелось крикнуть Кате, - все просто - они не захотели.
Но тут ее позвала после попить кофе Ленка, та самая, которая когда-то была юристом с большими яйцами:

- Ну как у вас там?
- Не получилось, - неожиданно для себя соврала Катя.
- Та же история, - кивнула Лена, - у многих так, хотя все молчат. Это что еще Мариночку помнишь такую с большими карими глазами?
Катя кивнула.
- Так у нее в лоб отказался. Так и сказал - не хочу ничего менять.
- А она чего?
- Ничего. Ушла из клуба - больше не ходит. Говорит, остальные хотя бы попробовали, - закончила Лена. И вдруг неожиданно зло добавила, - А толку с этих проб что? Кофе дрянь. Чтобы я в такое заведение пошла, когда работала? Да никогда. Я машину на днях продала, чтобы долги закрыть. А я на первую себе еще в 19 лет заработала.

- А знаешь, что, Лена, - прошептала Катя, - На самом деле мой отказался. Я бы и не узнала, да доктор проболтался, что приживается в 98% случаев. Поняла. Не бывает, чтобы не прижилось. Вот и думай.

- Да пошла ты, - ответила Ленка.
А Катька и пошла... Долго гуляла по улицам, размышляя что ей делать. Пока не решилась позвонить знакомой, с которой не виделась два года. Долго плакала в голос...

Подруга коротко ответила:
- Приезжай.