Порнография и садомазохизм. Денис Салтыков.

...Всё это позволило исследователям сделать два радикальных заявления. Первое — заявление основательницы направления pornstudies Линды Уильямс о том, что главная тема порно — загадка женского удовольствия (Williams 1989: X). Действительно, справиться с визуализацией мужского удовольствия от секса оказывается несложно — демонстрация эякуляции предоставляет исчерпывающее доказательство. Женский оргазм, напротив, невозможно однозначно визуализировать. Отдельный любопытный случай представляет женская эякуляция или т.н. сквирт, но это всё ещё не решает проблему, ведь сквирт не сопровождает каждый оргазм каждой женщины. Отсюда и попытки найти эмпирические доказательства женского удовольствия, приводящие порноиндустрию к принципиально ограниченному набору фиксированных клише, таких как стоны, определённая мимика или набор шаблонных фраз, произносимых во время полового акта. Такая точка зрения на порно тяжело совместима с феминистской критикой в духе Малви. Более того, оказывается возможным принять позицию, в которой фильмы для взрослых можно противопоставить критикуемой методами политического психоанализа классической голливудской продукции как маргинальный культурный механизм, оказывающий эмансипаторное воздействие.

В этой же логике и с такой же аргументацией Славой Жижек делает второе радикальное заявление: настоящий объект в порно — это мужчина (Zizek 2013). На экране хардкор-фильма мужчина оказывается сведён лишь к функции совокупляющегося тела, чьё удовольствие легко подтверждается, а потому уже не кажется интересным.

Рассмотрим ещё варианты порнопродукции. Садомазохистское порно, представляющее своеобразный случай, здесь не оказывается чем-то принципиально иным, но зато кажется радикально репрезентативным. В гетеросексуальном БДСМ-порно с мужским доминированием внимание камеры снова приковано к женщине, демонстрирующей признаки болевых ощущений. Добровольность актрисы, которая часто дополнительно подтверждается подробными интервью в начале и в конце видео (так, например, структурированы ролики одной из самых популярных студий, специализирующейся на съёмках разных видов БДСМ, Kink), служит медиатором, гарантирующим мазохистское удовольствие. Мужчина по-прежнему сведён к функции безликого истязателя, тогда как женские ощущения фиксируются с предельной подробностью, включая все наработанные в традиционном порно клише.

Интересным случаем является БДСМ-видео с женским доминированием. В рассматриваемой логике может показаться, что в этом случае женщина и мужчина поменяются местами, но первое же знакомство с фемдом-порно покажет, что это не так. Для демонстрации того, что главным визуальным сюжетом БДСМ-видео с женским доминированием остаётся именно женское удовольствие (в этом случае садистское), достаточно открыть скринлисты соответствующих роликов на каком-нибудь интернет-портале. Случайная автоматическая нарезка кадров из видео отображает ситуацию, в которой женское тело и женское лицо сверхкрупным планом традиционно занимают значительную часть экранного времени.

Ситуация в гетеросексуальном порно на данном этапе представляется именно такой, как описано выше. Но прежде, чем перейти к выводам, необходимо рассмотреть ещё два случая — лесбийское порно и гей-порно.

Итак, остаётся итоговый вопрос, по каким принципам происходит визуальная самоидентификация зрителя порно. Очевидно, концепция Лоры Малви, которая разрабатывалась на материале голливудских фильмов, в случае с порно наталкивается на ещё большие трудности. Специфика жанра позволяет не только предположить, что проблема женского удовольствия здесь ключевая, как это делает Линда Уильямс, но и выдвинуть тезис об объективации мужчины в порно, как это делает Славой Жижек.

В качестве выхода из этих затруднений российский исследователь Андрей Щербенок предлагает модель амбивалентного зрительского наслаждения (2012). Он указывает на то, что Малви выделила две стратегии зрительского восприятия, спасающего от страха кастрации — садистический вуайеризм, реализующийся через идентификацию с активным главным героем, и фетишистская скопофилия, реализующаяся через идеализацию и сосредоточение на самом объекте, в то время как агент в данном случае уже не нужен. Претензия Щербенка состоит в том, что это разделение не продумано до конца самой исследовательницей. По его мнению, фетишистская скопофилия скорее связана с мазохизмом, нежели с садизмом. Андрей Щербенок вспоминает здесь, что у Фрейда сексуальный садизм оказывался инверсией сексуального мазохизма, то есть садистка или садист истязает партнёршу или партнёра и получает мазохистское удовольствие, идентифицируясь с ней или с ним. В данной концепции идентификация зрителя порнофильма происходит через своеобразное мерцание и постоянный переход от объективированного тела (женщины, так как речь идёт исключительно о гетеросексуальном порно) к субъективированному лицу. .