Смеркалось....

Красный Шапк переминаясь с ноги на ногу на Чорной речке ждал... В руке он нервно теребил свой сучок, то есть лук. Навстречу ему из туманной тьмы шел Сидуля из Краса. Вернее, сначала из тумана выступал его огромный нос, за ними следовали мешки под глазами, потом уже весь он с толстой жирной шеей потенциального победоносца в этой дуэльке.

Секундантка Небеременная Ведьмочка писклявым голосочком считала вслух по-немецки.

Психопат Красный Шапк заносчиво сплюнул на землю и тоже двинулся навстречу Сидульке. Вокруг собиралась толпа чорножителей. Царевна рвалась в первые ряды с вишневым пивом в руке

- Это я, это я должна была быть на месте Сида! - кричала она

И вот они встретились лицом к лицу. Нос Сидули уперся в грудки лысенького лучника. Где-то в лесу неподалеку заплакал Леголас.

Красный Шапк достал из кармана ошейник и ударил им по лицу жирного мальчика, а потом бросил к его ногам.
Небеременная Ведьма издала протяжный стон, возвещающий о начале битвы. Зрители напряглись и даже Све тлость сняла кандибобер и затаила дыхание.

- я определяю исход битвы по толщине шеи - процедил толстенький Сидулька
- на колени сука сосать мой лук - прохрипел психопатичный лысик

Вены на шее Сидульки вздулись, но он с досадой заметил, что его колени предательски задрожали и инстинктивно против его воли стали подгибаться. Ведь он, как и полагает самой лучшей низоте Чорного натренировал свою вегетативную нервную систему отзываться на приказы Верхушки.

И вот уже причмокивая он насасывал лук лысенького, а тот в это время читал стихи протяжно:

"на чорной речке сквозь туман,
я медью окроплю твой лик
мгновенно вскрыл я твой обман
твой лук перед моим поник...
молчанье - золото,
но Пушкин не молчал
за то с Дантесом поплатился он
на свой кулак твой хвост я намотал
ты будешь вспоминать сей сладкий сон
девчонок пизжу я -герой
и язычком лизать я не привык
зовите меня Шапочка-Плейбой
А ты - моя низота, мой нужник...."

Красный Шапк ликовал, вот он - герой, в центре всеобщего внимания, и сомнительная Виктория разразила его в этот момент поносом. Словесным. Корявые рифмы все лились и лились из него. Сид все сопел и сопел, посасывая лук. Луна взошла высоко и светила так ярко, что даже было слышно вой одинокой псины аж с самого Екатеринбурга.

Лягушка допила пиво.
Небеременная Ведьма объявила ничью.
Светлость сообщила о том, что у нас в дневниках образовалась новая тематическая пара.
Зрители разочарованно стали расходится по домам...

И никто из них не подозревал, что все это время из кустов с видео-камерой за ними охотился один известный Патриций.