Грудой дел,
суматохой явлений
день отошел,
постепенно стемнев.
Двое в комнате.
Я
и Керри —
фотографией
на белой стене,
Рот открыт,
в нем кальянная трубка,
Соски
грудные
вздернулись ввысь,
в складках спины
зажата
человечья,
в огромный хуй
огромная мысль.
Должно быть,
ее
пороли тысячи.
Лес хуев…
рук трава…
Я встал со стула,
радостью высвечен,
хочется —
идти,
приветствовать,
рапортовать!
«Товарищ Керри,
я вам докладываю
не по службе,
а по душе.
Товарищ Керри,
порка адовая
будет
сделана
и делается уже."