|
|
Блять у нас на хуторе одна. Да нам больше и не надо — с одной еле справляемся.
Конечно, можно было б и вообще без неё, но тогда изюминка пропадает.
Понятно, есть жены (по одной, по две, не больше) да и девки по хутору
табунами носятся — ды-дыб! ды-дыб! - туда-сюда, но от них изюминки хрен
дождёшься. У них типа гордость и принципы какие-то. Нам с тех принципов одна
тоска и никакого прибытку.
А блять — совсем другое дело. Какая нормальная баба тебе вот это... ну, в
смысле... ну, вот то, что на суде говорят - «в извращенном
виде»... Да никакая! Поцелует, максимум. А попроси — крику не оберёшься:
«Я тебе что, блять какая?!»
Ну, ясное дело, культурная женщина, дети у неё, корова. Да и понимает:
сейчас она тебе это... а ты ж сам ей потом под рюмку по морде за такое
поведение.
Хотя иногда, конечно, хочется, чтоб как в кино. Мы двадцать лет всем хутором
это кино смотрим — не надоедает. А там, в нём — что хочешь. Так, соберёмся
выпить, «ну ладно, поставь, шоб фоном...» Какое там — фоном! Руки
мимо рюмок по столу шарятся, вилки падают, коты закуску со стола внаглую
тягают: всё ж внимание на экран! Где тут за котами следить?...
Поэтому имеется блять. Она нам эту изюминку — запросто. Даже, самое, казалось
бы...
- Вить, как тот секс называется? Который с другой стороны... На букву
«А» как-то...
- Абычный?
- Какой он, на хер, тебе обычный! Говорю ж, не с той стороны!
- Аригинальный?
- Ну, вот шо-то такое ближе уже. Токо короче как-то слово само...
Ну, не важно, вы поняли. Так вот насчет этого — только блять. Одно плохо —
болеем все по очереди одним и тем же. Хотя, что значит плохо? - наоборот,
хорошо: фельдшеру даже легче, когда болезнь у всех одинаковая. Таблеток
насыплет и говорит: «Двадцать дней без самогона».
И так все по один за другим с небольшими разрывами. Как в детстве с горки.
Пытались, конечно, говорить с ней. Но она тоже не дура. А кто, говорит, вам
мешает до аптеки дойти, чтоб безопасно со мной потом? А как ты дойдёшь, если
до аптеки по пути целых три ларька?
Ну, и, допустим, даже дошёл ты. Допустим, прорвался. А что ты тёте Кате в
аптеке скажешь? «Дайте мне вот этих, что три штуки в упаковке?» Так
она ж тоже не глупая, она ж обязательно спросит: «Зачем?» Ей же ж
тоже интересно потом всем рассказать!
В общем, чтоб безопасно — не получается никак. А так как получается, так
мучаемся, хотя и привыкли все, конечно. Но зато, про
«аригинально» всё теперь знаем.
Один какой-то лектор приезжал, очень интересно про неё сказал: она, говорит,
- ваше хуторское коллективное бессознательное. Ну, про коллективное — тут
понятно. Кто ж спорит?! Да и про то, что бессознательное, тоже правда: она
девка маленько без мозгов, это точно.
Но кое-что соображает, поэтому следить за ней всё-таки надо. Если без внимания,
она или мыло украдёт, или огурцы с грядки все порвет. На подольше оставить,
так и кран может свернуть или, там, бензопилу прихватить.
Пробовали еще одну завести, но с той как-то не вышло. Она и первая-то
маленькая, а вторая — вообще мелкая. Да и не умеет ничего. Поэтому, блять у
нас, считай, всё-таки одна на весь хутор.
И, главное, она сама привыкла, что она одна. С ней что ни делай, её ничем не
удивишь. Валера вон, когда его баба с детьми к матери уезжала, перепил
маленько, я захожу, а там целая картина в хате: на кровати эта сидит (голая и
в валенках), а на табуретке — Валера, (тоже голый и тоже в валенках).
Меня увидел, пригляделся, говорит: «Садись, инопланетянин, к печке, у
меня тут разговор с учительницей». Я еще думаю, чего он её учительницей
назвал? А у Валеры, оказывается, с перепою видения, будто это учительница
биологии. И он то к ней руки тянет, чтоб поцапать где придётся, то вдруг
насупится и строго так спрашивает: «Ну, шо там Лёшка мой? Не балуется на
уроках?»
Я минут двадцать за ними наблюдал, пока Валера не сказал, чтоб я обратно к
себе на Марс улетал. Я-то удивился, а той ничего.
(продолже
|
