Путь он держал на северо запад. он шел мстить.
Компас который он пару лет назад отобрал у школьников, оставался единственной вещью, которой он еще продолжал верить, ну вещмешку за плечами, да армейским башмакам, дембельским.

Они не предадут, как эти толстые жопы, я еще всем покажу приговаривал он, раз в пять семь пройденных километров.
Москва осталась позади, и до сведенных скул, дался ему отказ от возможности прошить ее насквозь.
пожить опять в семье куколдом, вытащить сер гея на платную консультацию по возможности не платить алименты, и там где нибудь на него сверху прыгнуть и раздавить,

Он шел в город трех революций,
в МАКДАКИ ЕГО УЖЕ ДАВНО НЕ ПУСКАЛИ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ВАЙФАЙ, и что нибудь доесть.
даже набедренная повязка и рассказ что он из южной америки, не убеждали менежеров что он индеец, поэтому с лакаторов он окончательно изчез, уже вторую неделю, что было значительно для него горше, ночевок под сосной и обедов арми и спасения,

И лишь еге испорченая еще рождением природа отчасти давала возможность компенсировать зуд в одном месте,
позволяя ночью во сне, как мантры приговаривать: колготки, коспонавты, жопоковыряшка.., в разных комбинациях, космонавты, жопоковыряшка, колготки….

И так до тЯЖЕЛОГО и серого, как мартовские дни, пробуждения.