В ту ночь я впервые за эти годы спал отдельно, разложил диван в другой комнате и лёг один. Ночью меня разбудила Мила, она плакала. Прижимала меня к себе и плакала. Она не просила меня не уходить, но говорила, как ей жаль меня. Я сам ответил, что останусь, что никогда не уйду.

Я остался ещё на месяц, но не изменилось ничего. Они продолжали жить своей жизнью, а я продолжал писать Миле рефераты, отдавал всю зарплату и делал ремонт в их квартире.

- В твоей квартире. Я не понимаю, почему ты их не выгнал на улицу.

Они создавали семью, я не мог её разрушить, это были мои друзья.

- Оправдываешься и их оправдываешь. Понимаю, тут нужен боец, а тебя жизнь не готовила.

У меня была почти как наркотическая зависимость от Милы. Ну короче, я ушёл тогда первый раз. Уехал к родителям. Сложность ещё была в том, что мне некуда было уйти. После размена моей квартиры у меня не осталось ничего, деньги были вложены в квартиру Милы. Поехал к родителям в однуху, жил на кухне, на раскладушке. Неделю так жил, а потом мне написала Мила и предложила вернуться. Обещала мне секс. И ещё кое что. Что будет делать, если я вернусь.

- Это полный пиздец.

Я понимаю, какого ты мнения. Но и ты меня пойми. Я шёл не за сексом, которого у меня не было все 5 лет, пока мы спали с ней в одной постеле. Я шёл к Миле. Как бы объяснить-то?.. Мне приходилось отрывать себя от неё с кровью. Мне не секс был нужен. Я был готов вернуться просто так, только если она попросит.

- Понимаю. Но я не про тебя сказал. 5 лет она не давала тебе секс?

Классический не давала.

- Она его не любила?

Нет.

- Надо же, и тут так унизилась, чтобы вернуть любимого и квартиру.

Мне надо было просить у неё конкретные вещи. Ты про это что ли?

- Тебе надо было бежать от таких людей, как от огня. А ты взял и вернулся.

Вернулся, да. За это время сделал им антресоли в коридоре. Дописал последний семестр рефератов. Я надеялся, что она потеплеет.

- Как тебя встретил Егор?

Никак. Как будто ничего не было.

- Она хотя бы с любовником рассталась?

Нет.

- Какой же это пиздец. Извини, друг.

Это тупо, я знаю.

- Я не про это. Но всё это очень бомбяще, вся эта ситуация.

Разве я создал эту ситуацию? Это их образ жизни. Он был у них таким и до меня. Хотя свой социальный статус, свою судьбу – они просчитали хорошо, на годы вперёд. А моя судьба их не интересовала. При этом они меня не отпускают. Вроде как, я им нужен. Послушать Милу, так она реально заморачивается из-за меня. А на деле… Мне на следующий год исполняется 30, мне надо определяться как-то в жизни - а кого это интересует?

Через месяц у нас произошёл такой разговор с Милой. Она начала рассказывать мне, что они с Егором хоть и пытаются завести детей, но ей их не хочется. И стала рассказывать, что есть такие люди, которые предпочитают вообще детей не заводить, и называется это «чайлдфри». Тогда это слово ещё не было в ходу, и я его первый раз услышал. И вот она и есть такой чайлдфри.

Я сижу, слушаю это. И спрашиваю Милу: как же мне быть, когда у вас с Егором родится ребёнок, - как мне представить его своим родителям?

Она отвечает: скажи им, что это твой ребёнок.

Я говорю: это слишком жёстко, я так не могу.

Тогда – отвечает она – ничего им не рассказывай, скрывай.

Я спрашиваю: но ведь, когда мы с Вами заведём уже нашего ребёнка, от меня, то мне придётся рассказать и про ребенка от Егора. Два малыша будут дома же. Как объяснить существование второго? Мне же рано или поздно придётся про него рассказать. Когда мне это сделать?

Она отвечает: когда родится твой, тогда и расскажешь.

Я абсолютно ничего для неё не значил. Она не воспринимала моё существование всерьёз. Я живу с ней, она держит меня при себе, не отпускает. Я доверил ей свою судьбу, но моя судьба её больше не интересовала. Пришлось брать в свои руки. После этого разговора, на следующий день, я и ушёл окончательно. Со второй попытки, как ты хотел.

- Нет слов.

Ты пойми, тебе вот кажется, что у меня был выбор и такой простой – уходить или оставаться, а у меня его не было. Эта шкура, которую я на себе ношу, она не даёт свободы действий.

- «Эта шкура» - это Мила твоя.

Уходя, я оставался без семьи, моя семья разрушалась. Они были моими единственными друзьями много лет, и я их так ценил. Я всегда так хотел свою семью. Ты же знаешь, с моим диагнозом, я обречен на одиночество. Разрыв с ними стал для меня настоящей трагедией, много лет незаживающей раной.

- Тебе не повезло с друзьями. Но разве лучше - жить со шкурой?

Конечно, нет. Ну и вот, я остался без друзей и без семьи. Без жилья и без денег. Свою семью они построили за мой счёт, а я ушёл от них с нулём в кармане. Поехал снова в каморку к родителям, жил у них на кухне, потом на съемных квартирах.

- В это время они жили в твоей трёхкомнатной? Хорошие друзья. Предлагали тебе остаться жить с ними хотя бы, на время, пока жильё себе не найдёшь?

Нет.
Ты знаешь, что мне сказал Егор? Сказал, ты сам ушёл. Твой выбор был, ты решил уйти.

- А надо было остаться, воспитывать его ребёнка?

Видимо, да.

- Все деньги они оставили себе?

Нет. Но собирались. Сначала мы договорились, что я ухожу и забираю всё, что вложил в квартиру. Но когда дошла речь до конкретных сумм и дележе имущества, они пошли в отказ. Посчитали, и оказалось, что это много. Они решили, что отдадут мне только тот миллион, который я выручил от продажи своей комнаты. А всё остальное они оставляют себе. И две машины они оставляют себе. То есть пять лет я отдавал всю зарплату и работал на трёх работах бесплатно - они решили, что это вполне справедливо. Полтора года делал ремонт в их квартире тоже просто так. Егор мне ещё сказал, что считал меня другом, что своим уходом я их подставляю и что претендовать на деньги вообще не имею права, так как я подставщик, в трудное время их бросил. Бросил его в недостроенной квартире с беременной женой.

- Мила к тому времени была беременна?

Ещё нет. А квартира была недостроенная, но МНОЙ недостроенная.

- Они тебя действительно считали своим рабом и ценили, как раба.

Ну, а я их переоценил. Мужик мог бы сначала доделать ремонт, раз это так трудно для него, а после заводить детей. Им две комнаты оставалось отремонтировать. Самое сложное - кухню, ванную с туалетом, прихожую и два балкона - я уже сделал. На кухню у меня ушёл месяц работы. Я сам её проектировал и собирал, заливал полы бетоном сам. А ведь я там не живу. Там до сих пор живут два подлеца… И никогда я не услышал от них благодарности – ни после этого, ни до того.

- Ты им ещё должен остался.

Да. Они мне так и сказали.

- Как они это объяснили? За какие услуги?

Егор меня на работу устроил.

- И получал за тебя зарплату.

Меня спасло только то, что квартира была записана на меня. Понимаешь, у меня не было никаких физических сил сопротивляться. Во время всех разборок я просто сидел тихо, не мог постоять за себя, у меня начиналась паника. И тогда я просто сбежал от них. Уехал. В конце концов они согласились добавить к моим «отступным», как выражалась Мила, ещё немного.

- В результате вернули тебе твою долю?

Через год. Это время я жил на съёмных квартирах. Всю сумму они мне так и не вернули. Вернули основную часть, чтобы я мог переписать на Егора кваритиру, за месяц до родов. И тут я допустил ошибку, не взяв с них расписку на оставшуюся часть. Через полгода Мила написала мне, что «проживёшь ты и без этих денег».

- Они были на тебя в обиде за что-то?

Я не представляю, за что. Егор все эти годы терпел и ждал, что бы я ушёл. Он только выиграл. Ему построили дом, в котором он сейчас живёт. Любовники Милы тоже только обрадовались моему исчезновению. Я никому не был нужен там. Единственная, кто пострадал от моего ухода, это была Мила – ей пришлось заниматься ребёнком самой, без моей помощи.

- Ты ж понимаешь, дружочек. Всё, что эти люди делали якобы для тебя– было сделано ими только для себя любимых, прямо или косвенно. Я так и не могу смекнуть, а нафига они тебя вернули второй раз? Что бы что? Как личность они тебя не уважают, и как друг ты им не нужен. Никаких других отношений, пока ты живёшь с ними в одной квартире, ты завести не можешь. Зачем? Чего они тебе хотели дать взамен?

Ничего. И не собирались, ты прав. Тянули время. Кто-то должен был давать им деньги и делать ремонт.

- Ахуеть. Друзья мечты.

Других-то не было. Я никому не мог рассказать, что происходит. Ни одна живая душа до тебя не знала эту историю... Никто в жизни не сделал мне большего зла, чем Миледи.

- Расскажи теперь про Миледи. Что это за человек?

Подлый человек. Клинический эгоист и мизантроп. Озлобленный на весь мир карлик, с низкой душой. Самоутверждается за чужой счёт. Подкупает одно - то, что она настоящая Госпожа, со своим достоинством.

- У неё какое достоинство?

А какие они бывают?

- Высокотрагедийное?

Нет. Чсвшное. Я хорошо знаю её жизнь. Нет в ней трагедии. Её никогда никто не обижал. Она в ответ озлоблена на всех вокруг. Её никогда не предавали друзья. Она в ответ швыряется друзьями, как хочет.

- Для полноты картины этого достаточно. От себя добавлю, что высокий уровень тестостерона делает из человека не только лидера, но и агрессивную суку, и полигамную самку. Такова физиология. Я бы хотел написать по мотивам твоей истории рассказ, в духе достоевщины. Ты не против?

По-Достоевскому, получится, что надо было всем читать Евангелие, тогда бы такой фигни не случилось. Давай, что-нибудь в стиле трёх мушкетёров, про «один за всех, все за одного». Про мудрого Атоса и тупого Портоса.

- Не, твоя история не про дружбу.

Тогда давай хотя бы в стиле «Побега из Шоушенка». Про человека, который прополз через канализацию и теперь направляется к океану.

- Куда направился ты?

Туда, куда и вела меня моя звезда всю мою жизнь, даже пока жил в сабстве.

- Последний вопрос. Нет ли после всего у тебя обиды на культуру бдсм?

Нет. Не бдсм сделал людей такими. Но бдсм в данном случае, оказался последним прибежищем для негодяя и подлеца.