Сегодня ловлю себя на мысли, что во мне сидит-таки существо, которое можно назвать патологическим садистом. Но в этом нет ничего сексуального. Ничего общего с садо-мазо. Сексуально для меня - выпороть девочку по попке. Да, ей это больно. Даже очень больно. Мне как раз нравится, если ей хочется, чтобы это было больно. Но мне не нужно крайностей, порка прелестна именно тем, что это может быть невыносимо больно и при этом вполне безопасно. Завораживающе красивая процедура, жестокая игра с телом, в которой, тем не менее, много-много нежности. Без нежности мне этого не надо.

Но, чёрт возьми, есть целые категории деятелей, при мысли о которых приятно вспомнить безудержную фантазию инквизиторов. Ведь во мне когда-то этого не было. А сейчас есть. Обесчеловечивание. Надев форму или согласившись выполнять некую функцию, человек для меня становится уже не человеком, а исполнителем роли, которая уже заменила его самого. И это страшно.

Если бы разумом я не понимал, что это, в принципе, плохо и, главное, никому не принесёт никакой пользы, я бы уже давно искал себе подобных, чтобы... Не буду описывать... Эмоционального барьера у меня уже нет, лишь рациональный.

Я не в силах понять, что ощущает сексуальный маньяк. Но понимаю - никак этого не оправдываю, но прекрасно понимаю, что чувствует камикадзе. Опустошённость, злость, бессилие и желание сделать хоть что-то.

А пытать я бы, пожалуй, смог...