Козлов и Октябрина пришли в мастерскую художников. В небольшом, но просторном зале в одном месте стояла скамья, на которой с двух сторон лежали верёвки для привязи рук и головы. Рядом стояла деревянная кадка, из которой торчали прутья. В середине скамьи лежал обрез, сделанный из мосинской трёхлинейки. С другой стороны стояли мольберты с листами для рисования.

Несколько девушек и ребят собирались писать обнажённую натуру. Натурщица с красной косынкой на голове и в кожаной куртке, надетой на голое тело, сидела на скамье.

Молодой человек в белой рубашке и чёрных брюках, приветствовал Козлова и Октябрину.
- Здравствуйте! Друзья! Мы приветствуем свободолюбивых коллег! Ваши рисунки, высмеивающие совдепию, нам понравились. Но сегодня, господин Козлов, вы должны будете выпороть коммисаршу чк, в роли которой выступит эта девушка в чекистком кожане и совдеповской красной косынке. А наши художники, пока вы будете пороть коммисаршу, будут писать и вас и её с натуры. Вы согласны выпороть розгами коммисаршу?

- А комиссарша согласна?
- Согласна! - воскликнула "комиссарша - я счастлива, что моя жопка послужит великому искусству.
- Прекрасно! - воскликнул молодой "председатель общества пюбителей свободы...
Комиссарша разделась, Козлов привязал голую девушку, в одной руке держа обрез, другой отсчитал тридцать ударов розгами из кадки по её голому заду. Он был в косоворотке, штанах, заправленных в хромовые сапоги и картузе на голове.

После порки в зал ворвались оперативники с наганами. "Комиссарша" оказалась агентом НКВД и обещала Козлову "весёлую жизнь"
Оперативники убрали наганы, один из них решил надеть Козлову наручники. Козлов протянул руки и опустился быстро на шпагат и, сидя, нанёс удар кулаком по яйцам оперу. Октябрина огрела другого опера табуретом по голове. Художники бросились на оперов, те не успели выхватить оружие и началась драка, в ход пошли кулаки, табуретки, мольберты