Козлов сидел за столом и смотрел на небольшую сцену, где две девушки, одна в
форме НКВД, а другая совершенно голая, с красной косынкой на голове,
разыгрывали спектакль о стукачах.
Энкэвэдэшница, сидя на скамье, проговорила: - И это всё?
- Да - ответила комсомолка
- Не густо. Конечно, трахать шлюх под портретом товарища Сталина - это уже
58-я, "антисоветская пропаганда и агитация". Ну а если он не один, а за ним
стоит организация? А что если ты с избитой мордой явишься к этому Васе и
расскажешь о садистах НКВД и о том, как хочешь им отомстить? Если он тебе
поверит, вдруг сведёт тебя ещё с кем-нибудь?
- Мысль неплохая, но не хотелось бы ходить с разбитой рожей.
- А как насчёт порки розгами. Жопу я тебе распишу не хуже художников, когда он
захочет тебя трахнуть, оценит мою работу. И в садистов НКВД поверит, а ты ещё
добавишь, что тебя изнасиловали, точно поверит. Ну как?
- Согласна
- Тогда ложись. Сотню давать не буду, и пятидесяти хватит, но сильно, поэтому
привяжу.
Голая комсомолка послушно легла на скамью лицом вниз и вытянула руки вперёд.
Девушка в форме привязала её за руки и за ноги. В стороне стояла кадка с гибкими
прутьями. Экзекуторша подошла к кадке, выбрала прут и взмахнула несколько раз
для пробы, в комнате стояла тишина, было слышно, как прут просвистел в
девичьих руках. Экзекуторша с прутом подошла к скамье...
Козлов смотрел, затаив дыхание. На скамье лежала именно такая девушка, какие
ему нравятся, стройная, с точёной фигурой, именно такие, молодые,
тренированные, гибкие и сильные, маршировали в трусах и майках на парадах
физкультурников. Красивая голая попка, не тронутая загаром сияла
соблазнительной белизной.
- Ты готова? - спросила экзекуторша
- Да - ответила комсомолка
Девушка в форме словно командующий артиллерийским расчётом высоко подняла руку и
резко её опустила. Прут, резко свистнув, со смачным шлёпком обвил девичьи
ягодицы. В тот же миг экзекуторша дёрнула руку на себя. Голый зад подпрыгнул,
наказуемая охнула, загорелась первая красная полоса. Снова свист, удар с
оттяжкой, смачный шлепок прута по голому телу и стон.
Первые десять ударов комсомолка вытерпела без громких криков, лишь дёргаясь
после каждого удар.а и сексуально двигая голым задом Козлов почувствовал
возбуждение. Обе красотки были прекрасны. Форма идеально сидела на одной,
вторая, совершенно голая, с великолепной фигурой извивалась под хлёсткими
ударами и это тело удерживали верёвки в руках и ногах...
После порки, когда весь голый зад девушки был расписан яркими красными
полосами, зрители похлопали, покричали "браво". Выпоротая с помощью своей
порщицы поднялась со скамьи. Девушки удалялись.
Потом были пьянка и танцы. Под танго из патефона Козлову посчастливилось
потанцевать с той, порку которой он наблюдал.
На конспиративной квартире Козлов мысленно несколько раз мысленно представлял
тот спектакль. Козлов поставил пластинку и завёл патефон, достал водку.
"Я буду последней сволочью, если донесу на них. Все эти я бухал и ни где не
был" - проговорил Козлов и выпил первый стакан
