Раб понуро шел по темной улице. Попа сильно болела от импровизированной пробки в виде бутылки Джек Дэниэлс, заботливо ввернутой той доминой накануне в клубе "Лё эклев". Моросил дожжь, размазывая по лицу смоки айс. Но в груди сабёнка все еще теплилась надежда на то, что его домина его любит несмотря на множественные гематомы от травмата. Зря он тогда согласился на экшен *живая мишень*. Остальные поступили умнее и сидели по углам, прижав уши в своих масочках.

Ночь давила и тяжесть во всем теле была поистине невыносимой. Чтобы не заснуть на ходу, он принялся считать госпожей. 1, 3, 15, 37... Вспомнились психотехники Кашпировского и перед глазами все вдруг резко начало меняться. С тех самых пор, как она взяла его замуж, сковав прямо в туалете ЗАГСа поясом верности, он был послушным и исполнительным. Даже разбитый Порш 911 не вызывал такого недовольства в ней, как преждевременно оборвавшийся массаж стоп и просранный оргазм. Вспоминались устные стихи Агнии Барто. Как мило, думал он. Тем временем с неба спустился темный шар, похожий на улей. Оттуда гордо выпятив грудь вышла она. Что за ебаный в рот!?, подумал сабенок. Она была 2 метра ростом, в черном хрустящем кевларе и местами искрилась. - Ты нам нужен в качестве земного трофея! ее тон был более чем вызывающим. - А что я должен делать? У меня здесь как бы планы и проч. - Не твое дело! ты полетишь с нами и будешь лучшим украшением. поверь, мой мальчик. И темное облако скрылось среди звезд..