Проснулся от непонятного ощущения внутри. За окном светло, кажется уже наступил день, но пасмурно. Колючий ноябрь без снега. Я один в квартире, вставать совсем не хочется. Даже все вокруг иначе, по-другому хотя и все так. Некоторые специалисты с хмурыми и преждевременно морщинистыми вероятно от постоянных недугов своих пациентов лицами как на духу заявляют, что это "синдром отчужденият с уклоном в дромоманию". Не берусь судить. Возможно и усугубление.

Я внутри старого уже жилого ансамбля на набережной. Некогда элитного жилья. Все осыпается, жаль подвернувшихся прохожих. Вид из окна потрясающий но необычный. По реке стремительно плывут льдины в антрацитовом вязком веществе, очень похожим на нефть. Тут же и поблизости видны купола Смольного собора. Их очертания причудливы. Сверху облеплены стаей черных гаркающих ворон. Но огромные монолитные кресты при этом светятся. Я никогда не был верующим и смеялся им в лицо. Но тут иное. Понимаю что берега этой реки заполнены нефтью, потому и такой ее цвет. Еду вниз на лифте. Он странный. Этажи на кнопках разбиты непонятно: 2, 4, 6, 8 etc. Ощущение будто бы вновь играю в MYST. Рядом такой точно такой же - но с нечетными цифрами. Куда они увозят интересно. И боюсь высоты всю свою жизнь.

Уехал и очутился в другом сооружении. центр. Крпасивые люди, красивые дома. И эта погода - она все та же самая. Слегка грустно сам не знаю почему.

Но мне приятно находиться в одиночестве. Никто не беспокоит. Внутренне чувствую, что уже полдень. Варю черный кофе и взбиваю в старом советском миксере, дизайном напоминающем угловатый и шикарный Lamborghini Countach молоко с сахаром, а перед глазами открывается картина: дичайшая смесь Павелецкого вокзала с аэропортом Пулково. Тянет вдаль и этот ноябрь лишь подстегивает. Уходить с одной стороны не хочется - уютно, но с другой смотрюсь на себя в зеркало понимаю кое что еще. Прекрасное и милое. Что присутствует у мнгоих, но они его то ли забыли, то ли просто выкинули на задворки своего бытия, отказавшись. А зря.

Антиквариата, надо сказать, осталось очень много. Но не могу. Стирается постепенно эта дверь и номер. оставляя меня совсем одним. Ну и ладно.

Терпкий запах бензина навевает юные годы и советский автопром. Так люблю эти модели. Ем мороженое и хочется все время сладкого. Город, тем временем, разросшись во все стороны, утопил своих же жителей в немыслимой гари и копоти индустрии. Но никто не смеет воспрепятствовать - инфраструктура и прогресс. И с этим ничего нельзя поделать. Абсолютно ничего. Это история.