Подожди, нельзя же сразу про адские муки и пытки с пристрастием. Начинать нужно издалека. Мол, все шло отлично, разобрались со светом и тьмой, воду создали, гадов всяких наплодили, потом взялись за человека - проект хороший, спонсоры не дураки. Наклепали несколько тысяч, мальчики, девочки, сказочный генофонд, почти все очень славные, а некоторые еще и талантливые. И вот, когда тут уже рукой подать до создания растворимого кофе и мини-юбок, вот тогда одна особенно славная девочка берет и теряет правила.

Девочка правда хорошая, она не виновата, что у нее всего две руки и обе левые. Она как раз занимала очередь чтобы поменяться, или может ресницы подлиннее схватить, или попросить себе побольше смелости, да какая разница? Главное, что папку она проворонила. А правила - это такая штука, где в каждом слове, грубо говоря, умещается полбиблии. И она успела пролистать страницы три - то есть, знает, как напиться за полчаса, где берут друзей и что щука ловится на живца, а радио "Маяк" - на утюг, но не больше. А ведь еще был личный раздел, в самом конце. Девочка, назовем ее Анна, прячет голову в диван и понимает: всё. приехали.

Наша Анна, на самом деле, внутри сильная и независимая женщина, поэтому у нее всегда есть запасной план. Например, сесть на жопу и зарыдать, выводы-то никак не радуют. Новые правила никто не даст, это точно, пять раз повторили. Списать чужие нельзя, штука сугубо личная, хуже сочинения "как я провел лето". Не поделятся.

Девочка молодец, но все-таки новый образец, мозгов еще как у котика. Она откапывает себе какую-то другую папку, которая ни в чем не виновата, запихивает внутрь побольше листов и идет сдавать последнюю проверку. Наверняка известно только что вселенная бесконечна и что наглая рожа - всегда кстати. На всякий случай Анна выпячивает вперед подбородок, грудь, остатки уверенности - все, что может - но зря. Комиссия обедает, на проверке сидит скучающий клерк, листает книжку про птиц. "Девушка" - машет он рукой - "Я тут выбираю птицу мира. Вам какая нравится?". Анна тыкает пальцем во что-то невразумительное, хватает справку из стопки и сбегает жить, пока не поздно. Служащий чиркает прямо в книге и бормочет: "Значит, будет голубь. Птица тупая и жирная. Ну и мир, в общем, тоже так себе".

А дальше - обычное такое существование, без запаха, без ГМО. Можно промотать под бодрую музыку. Анна высыпается раз в неделю, регулярно сжигает завтрак, иногда ходит в церковь, режется безопасной бритвой, пьет теплое пиво, долго думает в кабинке голосования. Когда сомневается - кидает монетку, но чаще смотрит на соседа - какую сейчас руку поднимать? Сосед ее считает разносторонне недоразвитой. В папке у Анны расписание поездов, старые счета, совсем непохоже на помощь свыше. И она не может объяснить, но как-то нутром чует, что у других, с правилами, небо ярче, колбаса натуральнее и трава по рубль двадцать. А у нее - нет. Она честно выучила, что дорогу переходят на зеленый свет, иногда на красный, в крайнем случае на тот, но вкус у жизни от этого не появился. И что делать - неизвестно.

Это уже даже не социальная реклама получается, а нормальная такая короткометражка. Я хочу, чтобы ты этой штукой донес две мысли. Во-первых, что ад - это не кипящее масло и иголки под ногти. Ужас со временем изнашивается, вечные муки тоже не аргумент. Ад - это когда мир под тебя не заточен. Совсем. Никак. Ты такой везде некстати и даже уйти навсегда некуда. Приходишь по кругу обратно в собственный дом, а там опять плачут кошки, текут краны и конца этому не видно. Что очень легко устроить, просто потеряв выданные правила.

А во-вторых, чтобы ни одна больше славная девочка не смела мне тут давить на жалость, иначе я уволюсь через окно. По одной папке в руки. Кто потерял - дура и сегодня жить не пойдет, пусть сидит в запаснике. Заебали, сил моих нет.