Серебряная лунная ночь располагала к романтическим мечтам, которые окрыляли ее
трепетную натуру. Она, определенно, должна повторить судьбу Дейнерис
Таргариен, завоевав все 7 королевств – и тогда все самые прекрасные и
благородные мужи склонятся перед ней...
Ей казалось, что вот-вот - в следующем помойном баке она найдет - если не
целого рыцаря на коне, то хотя бы - яйцо дракона.
Сладостные грезы нарушила непринужденная беседа каких-то джентльменов,
обозначившаяся из соседней подворотни. Поправив слюнявым пальцем волосы и
поставив за помойный бак авоську с собранными бутылками, леди решилась
выглянуть из-за угла.
- Последнее время, милостивые государи, я прихожу к выводу, что мне едва ли
есть дело до мнения неуспешных людей. Чтобы расти – надо стремиться к успешным.
Вот, например, вы, господин Патрик…
Синяк с подбитым глазом початой бутылкой в руке, лежащий в луже неопределенного
органического состава, весело рыгнул.
– Мы с вами сегодня опять провели время, наблюдая за какающими ежами… а вы,
сэр Оганес…
Толстый бомж неопределенного возраста с сиськами 3го размера - во всесезонной
шапке-ушанке, обутый одной ногой - в потертый, но еще пока изящный лаковый
ботинок, другой - в старый кирзовый сапог, был поглощен тщательным
вылизыванием содержимого пустой пачки чипсов.
- Вы мне не ровня. Я просто обязан вышвырнуть вас, плебеев, из своей жизни.
Ничего личного, джентльмены. Адью.
Он повернулся и увидел ее. Бомжиха верхне-неопределенного возраста, как он
всегда и мечтал, правда - с трудом различимого пола - вышла из за угла, мягко
улыбнувшись ему. Выставив вперед левую ногу, демонстрирующую грязный большой
палец из дырки в ботинке, он ответил ей изящным пьяным поклоном,
продефилировав порванной кепкой и с трудом удержав равновесие. Грациозности ее
книксена позавидовал бы парализованный носорог.
- Встал пред народом Эней: божественным светом сияли
Плечи его и лицо, ибо мать сама даровала
Сыну кудрей красоту и юности блеск благородный, - продекламировала она
единственную известную ей цитату из Энеиды Вергилия.
- Мчусь то туда, то сюда, — надвое вечно разъят.
Стоит ли муки мои без конца умножать, Эрицина? – он ответил Элегией
Овидия.
Они удалялись, взявшись за руки в новую счастливую жизнь…
- Эй, таджик! – заорал толстый Оганес, - завтра твоя очередь добывать бухло!!!
