Во всех странах с временами один и тот же сюжет- мальчик бежит за девочкой и дёргает ее за косичку.

Но это было потом. Сначала я заблудилась в городе розового камня. Представьте себе серпантин извилистых улочек, образующих сводами черепиц конус, на вершине развалины замка, ими никто не интересуется и не облагораживает, таких фортификационных сооружений в радиусе ста километров ещё штук 10.

И - мертвая тишина. На старте путешествия опущенные ставни и наглухо впаянные, кажется, в стену двери (иногда дверь в стене вырастает перед тобой совершенно неожиданно. Идёшь, идёшь. А тут дверь, иногда на засове, иногда вовсе без скважины) вызывают непонятный страх. Что за город молчания? Людей вокруг нет, даже кофейни пустуют, на сиесту не сошлешься - хоть кто-нибудь же должен быть в центре города!

Оглядываюсь - и облегчённо вздыхаю. Хотя бы коты есть. Сидят под средневековыми скамейками, лениво прищурив глаз. Играют с лепестками апельсинных деревьев, осыпавших улицы.

- Hola! - говорю я котам. Они никак не реагируют, продолжая молча наблюдать. Пожимаю плечами, обычно животные ко мне сами подходят, карабкаюсь вверх.

На обратном пути от замка я с ужасом понимаю, что не помню, где осталась машина. Навигатор был выключен, по улицам я прошла, погруженная в собственные мысли, и шла довольно долго. Дома большинством цвета ржавчины на белой мраморной раковине, коты - серый и черный у фасада, перевитого с головы до ног плющом, ещё на углу точно была смоковница, а вон в том узком высоком доме я хотела жить, когда мне будет трясущиеся беззубые 90. Чтобы книги в исстершемся переплете, как у Папы Луны, чтобы в голове смешались мавританский стиль и метамодернизм Веласкеса, крестоносцы и кальвадос, галеры и галеты, и в конце туннеля - узкого полутемного прохода - осталась только рассохшаяся скамейка под ослепительно золотым солнцем на которой сидит кот, прищурив глаз.

- Particulierement bon. - сообщаю я коту.

Пахнет апельсинными цветами.

- Мне кажется, - присаживаясь рядом с пушистым, - даже в мои 90, ты все ещё здесь будешь.

- Загадай желание, - мяукает он в ответ.

Верчу в пальцах сорванный цветочек. Зря я его сорвала, заблудилась сразу как в лабиринте, а шла ведь правильно. Даже глубокое иссинее небо, упавшее через башню на голову, не могло лишить памяти.

- Пусть, - думаю, - пусть будет отмерено каждому заслуженную меру. - цветок падает из пальцев.

И тогда разом рождаются звуки - тарахтит вдали мотоцикл, официант ожесточенно гремит тарелками в брассери на углу, курьер принес рассаду в огромном ящике и колотит в дверь в тот самом узком доме, можно различить приближающееся старческое шарканье за дверью, мальчик бежит за девочкой и дёргает ее за косичку.

Она останавливается - младше его года на два, не меньше - и смотрит так серьезно, что всем абсолютно ясно: сейчас не выдержит, захохочет.

А он опускает руку, протянутую за косичкой, ещё этого не понимая.

И если я поверну голову, то увижу машину буквально в 50 м.

https://c.radikal.ru/c08/1910/55/6befd7eb4eda.jpg