Утро принесло удар ножом по сердцу. Оказалось, мою любимую повесть под названием Daddy-long-legs, которая, честно говоря, является классикой литературы DDlg (и вообще классикой взаимоотношений в Мейлдоме: Мужчина суть Покровитель, Опекун и Меценат; девушка - воспитанница и ах какая творческая личность) в России моралфажные переводчики представили как Длинноногий Дядюшка.

Сука.
Какой нахрен дядюшка?! Папочка - и без никаких. Да, это привносит сексуальный оттенок, но больше ста лет назад, когда писалась повесть, слово Папочка не являлось чем-то совершенно похабным. Оно выражало легкую насмешку - и могло примениться потому к излишне заботливому милому другу, но и только.

Папочка - это же лексема, несущая в себе максимальную близость. Максимальное доверие и послушание. Медленно расстегиваемый ремень. Прощение и утешение после воспитательных воздействий. Запах цитрусовых, смешанный с вишнёвым табаком и ментолом. А что дядюшка? Фу. Брюки в полосочку и папиросочка, редкие встречи, максимально холодные и отстранённые, и в случае наказания - страх и отвращение. А потом ненависть к себе - из-за того, что позволила приблизиться -- чужаку.

Ээ. Что-то я увлеклась. Книга, конечно, не об извращенцах и извращениях, но становлении юной леди, преодолении сословных предрассудков и любви к жизни. Дух Остин сохранен и передан с нежной щепетильностью. Рекомендую всем девочкам-сабмиссивам изо всех сил. Лучше в оригинале или в бережном переводе Данилиной - с Папочкой в названии, конечно.