- Сладкая, кажется, я понял, что тебя возбуждает больше всего.
- ?
- Мысль о том, что успешного в своей области специалиста и строгого
преподавателя, - а что ты еще позволяешь увидеть своим поклонникам и студентам?
- по вечерам порет муж.
- И никто ни о чем не догадывается. Да.
---
Деревянная щётка для волос легко легла в руку. Вера покрутила "спанк" так и эдак
- гладкое дерево, не слишком большой, не слишком маленький, в самый раз для
порки. Нет, не сейчас. Она подумает об этом позже.
Надо как-нибудь подсунуть супругу и еле понятными намеками указать на
назначение. А если не захочет? Обычно он с неохотой брался за новые девайсы,
предпочитая использовать привычные - ремень, трость, розги, в крайних случаях
снейк. В очень крайних. Она поежилась, вспоминая ужасные ощущения от тяжелой
витой плети.
Не покажется ли ему щётка несерьезной, недостойной, издевательской? Вздохнула.
И, расплатившись, вышла из магазина. Щётка лежала в сумочке. Ждала.
А если покажется, ее ждет намного более жесткое наказание - лишение порки.
Врагу не пожелаешь. Ну или пожелаешь, смотря только, какому.
Вера шла, каблуки цокали точно в счет ударам сердца. Цок-цок-цок. Нервно,
жалобно.
---
Как обычно, он не проронил ни слова, когда Вера в одной рубашке вошла в
комнату. Кивнул и снова отвернулся. Готовиться ей надо было самостоятельно. Если
она выглядела неправильно, он мог отправить ее обратно - переодеваться или
заново укладывать волосы. Но в этот раз ни звука. Подошла к кушетке и встала
коленями на скамеечку перед ней, вытянув руки перед собой, еще не связанные в
запястьях. Прогнулась в пояснице и раздвинула бедра. Теперь рубашка прикрывала
только самую верхушку ног - там, где они переходили в ягодицы. От ощущения
холода, беспрепятственно гулявшего по телу, ее забила мелкая дрожь.
Он подошел неслышно. Сел рядом, погладил выступающие под тонкой тканью
позвонки. Нажал на спину сильно - вынудив ее лечь грудью на кушетку,
выставляясь в не самой приличной позе, прямо скажем. Даже в совсем неприличной.
В который раз уже это происходило, по одному и тому же сценарию, она не
помнила, но, как и во все предыдущие разы, не смогла выдержать, и, поднимая
бедра выше и выше, сама подставляясь под его ладонь, сдавленно всхлипывала,
вжимаясь лицом в покрывало, в безнадежном ожидании каждого следующего сочного
удара щеткой по голой коже. Каждая секунда кажется бесконечной, и дольше века
длится...
- Ммммммм. Аааах.
Ах. Да. И ничего больше.
---
К удивлению Веры, муж отнесся к появлению нового девайса благосклонно, пусть с
некоей отстраненностью. Впрочем, это проявлялось во всех сферах их отношений.
Являясь одним целым, прямо по библейским канонам, где муж с женой слеплены
воедино, они все же продолжали жить в разных мирах. Он работал без выходных, с
увлечением просиживая над своей любимыми статистическими показателями и
брокерскими сводками. Она ходила тенью по квартире - боясь лишний раз
приблизиться к нему без разрешения. Она была слоном в посудной лавке его работы,
дела его жизни. Он был слоном в ее - мире переводов, поэзии, картин. Не надо
пересекаться, и ничего не разобьется, просто держитесь подальше от чужого. Но
Вселенная оставалась Вселенной - принимая разные миры, и, вопреки своему
определению, состояла не из бесконечного множества единиц, а конечного,
ограниченного - множества двух. Им хватало.
---
Поморщилась, садясь перед рабочим столом. Надо было захватить с собой диванную
подушку....
И тогда точно никто ни о чем не догадается.
Да.
