А всё же я была фундаментально неправа, тщеславно упиваясь своей возможностью
как автора судить персонажа, чьим прототипом он стал. Но разве я выбирала,
какой мне быть? Разве хотела я быть не похожей на девушек его круга - длинных и
гладких как лиана, с золотистой от адриатического воздуха и солнца кожей,
копной шелковистых, уложенных в любое время стилистом, волос? Хотела ли я быть
неприспособленным к его социуму человеком, слишком мелким во всех смыслах,
неуклюжей, смешной, честной наотмашь, но лживо скрывающей от самой себя - как
на самом деле меня тянет к тем высоким, лёгким, красивым как эльфы и таким же
весёлым, и поразительно мудрым - тянет как глупого хоббита, полурослика даже,
не человека, которого эти эльфы презирают с высоты своего положения и роста, с
высокомерием куда более настоящим, чем я могла когда-либо ему ответить и
описать в своих рассказах!..
О нет, нет. То, что я сделала - решив, что мое суждение верно, вынеся ему
приговор - разоблачение и позор - то, что я была полностью уверена в своей
правоте, не было ли это куда большим предательством, чем его уход. Моя
уверенность в правоте, моя готовность его осудить и проклясть несли в себе
чувство превосходства, грех гордыни большей, чем он когда-либо выказывал мне.
Я шла в конце лета по пыльной улице, спустя пару недель после расставания, не
сломленная, злая и хладнокровно замышляла в "Черновике" растоптать то, что мне
от него досталось - образ персонажа, карикатурного, но узнаваемого всеми
нашими (и его!) знакомыми.
Со всеми его словечками, привычками, жестами и артикуляцией.
Снять корону, опозорить, уязвить, низложить, в глазах всех, всех! тематиков
в нашем узком кругу спанкеров --
Как будто он всегда был картонным персонажем, не имеющем собственных
взглядов, ни чувств, ни права на первое, второе, .. - на счастье
наконец.
Была ли его вина в том, что в финале наших отношений я перестала воспринимать
его как человека - он был мифом, плоским и двумерным, неспособным
эмоционировать, страдать, быть усталым, живым?
В том, что я относилась к нему тогда как красивой картинке, символу красоты,
не серьезно, -- так должно быть древние греки относились к статуям богов --
показывало мои собственные лицемерие и антигуманность...мою готовность в любой
момент как принести ему жертвы, так и забросить на горящий алтарь его самого...
