Нет больше ни терпения, ни выдержки у слабого полу. Все комфорта ради, да потеплее чтоб - вот они и все. Какой там поход в лес или вылазка в тундру! Им жезлонг с подушками, да соки фреш у океану подавай!

Огорчился я от мысли этой, да смастерил целую кровать хитроумную, как завещали мастера-йоги. Вместо матраса, значит, гвозди - двухсотки торчат. Да не просто, забавы ради, а целое состязание для женщин задумал: пролежит, ежели, дама на кровати всю ночь - то сразу в жены и возьму. Жених-то я завидный, так что, понабежала женщин целая стая, аж присвистнул. Толкаются у двери, каждая впереди всех хочет пролезть.

Но кровать-то, одним видом своим только, страху в мягкие девичьи сердца напускала, сразу же. Как видели - в крик немедля, в слезы и бежать, куда глаза глядят(слезы, конечно, от досады - недосягаема, навеки, наилучшая из партий!). Пять штук, все-таки, прилечь сумели, да уж больно ненадолго баб хватило - ворочались, пыхтели, сдавались. И, неизменно, - в слезы. Более часа не смогла вынести ни одна. Развожу руками, шваброй сопли бабские вытирать только и успеваю.

Уж нет никого, разбрелась стая, медитирую я на пустой террасе, пригорюнился. И, то ли пригрезилось мне, то ли наяву - входит одна, и неодобрительно на ложе мое косится.

- Слишком уж, - говорит - мужчина, у Вас мебель комфортабельная. Я - то на шилах сапожных сплю!
Пожала плечами, разделась, улеглась, захрапела.
Возликовала душа моя - вот она, думаю, невеста моя новоиспеченная! Набухли чресла, колом уже стоит и дымится.
Всю ночь стоял и любовался - красавица, каких еще не видел! Наутро, как слово давал, и женился.
Очень уж я избранницу свою люблю, холю и лилею. И все сам, никаким салонам красоты я свою ненаглядную не доверю: сам волосы ей уложу, сам маникюр сделаю. Рога и копыта, тоже, сам шлифую. А! Вчера заказал из-за границы пару подковок золотых .К празднику поспеют. Звонкий у нас будет рождественский вальс, пусть все слышат.