Сорокапятилетний красавец бисексуал любовался своим отражением в зеркале. Ему удалось снять колготки со случайной, не такой красивой как он, женщины, заглянувшей на минет. И теперь он примерил их на себя и был доволен. Колготки приятно обтягивали его стройные ножки, легкая печать олигофрении на лице почти не портила его, и даже было в ней некое преимущество – у олигофренов вырастает большой хуй. Так и наш герой имел хуй больше среднего и в целом был он парень хоть куда.


Жил он один, без семьи, хоть и имел свой дом на суровых питерских болотах. То ли не хотели с ним бабы жить в силу его долбоебизма и нищеты. А скорее просто он любил свободу, и баба в доме помешала бы его тайным ночным забавам с мужчинами.

-Эх, жаль, губки накрасить не по понятиям, - вздохнул Юрий, подходя поближе к зеркалу и рассматривая свое лицо.

Он повертел в руках парик, колеблясь, но все же мерить его не стал.

Вдруг послышался скрип калитки. Испуганный Юрий присел. "Спалился!" - стучало у него в висках. Пульс участился. Юрий принялся судорожно стаскивать колготки сидя на полу.

Но его тревога была напрасной. К счастью это приехал его собрат по космосу, воспитанник Султанович.

-А, это ты, - облегченно вздохнул Юрий, и задрав рубашку подтянул колготки повыше. Для этого он даже привстал на мысочки. – Ну как тебе? Колготки после любимой ыы женщины надевать, ну а почему бы и нет, это по понятиям.

-По понятиям? – с сомнением в голосе переспросил Султанович.

-Слушай....ыы.. может давай захаваем грибов волшебных магических и без палева ..ыыы... как будто бы мы два Гагарина ыыы махнем на орбиту в космос ?

Говорил он быстро, а думал медленно. Поэтому мысль Юрия слегка отставала от слов, и приходилось заполнять паузы подвыванием.

-Да ну его нахуй, эти грибы. После них жопа болит, - отказался Султанович.

-Да давай, ыыы, не ссы, если что ты ыыы сегодня меня ыыы пристыковываешься ко мне ты. Не так как в прошлый раз когда я стыковался.

-Не Юрец. Я чего заехал то. Люди там меня твоей сучкой дразнят. Не нравится мне это, ухожу от тебя. Меня Госпожа Настя звала, пойду к ней. Будем с ней Дс строить и джаз бенд соберем. Она клевая, мне нравится, человек хороший.

-На держи перчатки ща будем спаринговать ыыы если че у тебя фора я буду ыы в колготках. Давай, давай!

-Да нахуй мне оно надо? - продолжал возражать Султанович. - Ты меня заебал с этими спарингами. Я даже хотел тебя застрелить из травмата. Из-за тебя ведь его купил.

-Ну и пиздуй нахуй. Я тебя использовал ыыы как шестерку и выкинул, потому что ыыы только так с шестерками, ыыы такими как ты, поступать и надо. Низота ты ыы и есть пидорас.

Султанович уехал, а Юрий достал книжку Достоевского и принялся ее ожесточенно читать. Но буквы плясали перед глазами и никак не хотели складываться в слова. Одна мысль буравила мозг: «Это все, к бабке не ходи, из-за Каа! Какой же он мерзавец негодяй этакий!»

Через пятнадцать минут калитка скрипнула снова. Султанович вернулся. Он стоял на пороге со слезами на глазах.

-Юрий, прости меня! Юрий!

Юрий бросил книжку, порывисто подскочил, распахнув объятия.

-Султанович! Я со смирением прощаю тебя!

Друзья крепко обнялись, прильнув телами друг к другу.

-Ну зачем тебе Госпожа? Я жеээ лучше, говоря без ложной скромности, любой Госпожи. И я красивей Госпожи Насти, тут как есть как ни крути, – зашептал Юрий горячо-горячо в ухо Султановичу . - А госпожей нет, забудь, и в помине не было, кроме тех что хуй сосали и фемдома как такового тоже нет.

-Юрий! Юрий! Ну как я без тебя? И про травмат я соврал. Просто так его купил, не против тебя, ты не думай! – шептал Султанович в ответ в его ухо, горячо обжигая бородой щеку Юрия.

Он с наслаждением вдыхал запах его волос, от которого кружилась голова, и не нужна была Султановичу никакая Госпожа Настя, а вот выпить хотелось. Султанович впервые за много лет уехал от Юрия трезвым, и чувствовал себя настолько не в своей тарелке, что решил вернуться.

-Хочешь, я налью тебе бражки свойской, для здоровья организма полезной, из крыжовника? Сам на огороде экологически чистую, собирал. Только не бросай меня, Султанович. Пожалуйста, не бросай никогда, - услышав его мысли умолял Юрий.

-Раз нальешь, не брошу. И конечно ты красивее Насти! И ты красивей, чем Каа! – соглашался Султанович.

Грудь его вздымалась, лицо раскраснелось, а мысли метались, не зная где остановиться: на мужской квазигетеросексуальной дружбе или на крыжовниковой бражке.

-Да Каа вообще урод! – воскликнул Юрий, и друзья радостно рассмеялись.

-Мне приснился сон, - признался Султанович, отхлебывая бражку из ковша. – Будто бегу я по ромашковому полю, а ты бежишь за мной. И оба мы голые. И ты кричишь: «Догоню!», а я отвечаю: «Не догонишь!». И так мне хорошо, что ты рядом. Я буду твоей сучкой, Юрий! Ну зачем мне этот фемдом с его ненастоящими госпожами?

Юрий с удовольствием отметил, что Султанович по-прежнему слушается его. Юрий умел внушить Султановичу свои мысли под бражку. Он говорил их, вдалбливал, и через некоторое время его послушная сучка повторяла эти мысли как свои.

-А пойдем и напишем ыы в интернете, какой некрасивый Каа и какой ыы большой у меня хуй? – предложил Юрий.

Султанович кивнул и пошел за ним, приобняв друга и нежно поглаживая рукой нейлон колготок на его правой полужопице.