Глава 7 . О красоте и размерах.
Года три прошло с того дня, как флот отважных конкистадоров отчалил из порта Сабура, в жирном, как само золото тумане и растаял за линией заката. Простой люд, еще некоторое время вспоминал о той разноцветной «Армаде», а потом стал забывать о ней, заполняя свою жизнь более яркими и понятными ему событиями. А среди всего прочего, обсудить было что!

Например, красивые ухаживания Вильгельма Орданского за принцессой Викторией. Череду праздников, балов и визитов, устроенных двумя семьями для укрепления этого, такого важного, союза. Пышную свадьбу и, конечно беременность всеми любимой Виктории-Элеоноры.

Запомнилось простому народу и торжественное бракосочетание наследника престола, Его Высочества Принца Грегора и Евгении Орданской. Событие, которое могло подарить империи следующее поколение правителей, чего с замиранием сердца ждали многие, кто из привычки радоваться счастью других, кто из соображений стабильности государства, а некоторые в предвкушении бесплатного угощения на праздновании рождения наследника престола . Именно, потому, для этой пары были созданы все самые романтические и благоприятные условия в прекрасном дворце, недалеко от столицы. Откуда вся страна ждала со дня на день приятных новостей.

В этот год Сабурский бал должен был пройти без двух своих принцесс. Что дало шанс всем прочим знатным девушкам занять пустующий трон Королевы Бала или просто веселится от души и без опасения вызвать неудовольствие знатных модниц.

И как раз утром дня бала Принцессы в порт Сабура зашла маленькая, изящная каравелла из далеких стран. И, несмотря на то, что в этот день жителям Сабура было на что посмотреть, на высадку пассажиров этой каравеллы собралось изрядное количество зевак.

А поглазеть было на что! Необычного вида люди, с желтоватой кожей и раскосыми глазами в малиновых, шёлковых шароварах, малиновых фесках и жилетах с вышитым гербом графа дОрсена начали выносить по обычному дощатому трапу, совершенно необычные для Сабура вещи: резные сундуки и ларцы сандалового дерева, обрезы невиданных тканей небывало ярких расцветок! Мешки, пряно пахнущие чем -то незнакомым, чучело крокодила, которого до этого дня в империи никто не видел и наконец, небывалое животное, которого необычные слуги называли белым верблюдом. Представьте ажиотаж в гавани при виде всего этого!

Надо ли говорить, что пока все это выносилось и грузилось на повозки, все зеваки с нетерпением ожидали появления тех, кто всем этим владел. И они появились и сошли на берег. Они, это загорелый и улыбающийся Лорен дОрсен и его невероятная спутница….

Невероятная тем, какой она была….
Знаете ли вы, что природная красота женщины событие редкое? Чаще, гораздо чаще, женская красота это совпадение нескольких навыков и искусств, например искусства портного, ювелира, парикмахера и парфюмера.

А, знаете ли вы, что женская красота зависит еще и от того, насколько красивой женщина себя ощущает? Красивая и счастливая женщина никого не оценивает, ничего не ищет. Потому что красивой женщине все подают и все хотят заслужить ее взгляда и одобрения. И каждый, буквально каждый человек, хочет хоть на минуту оказаться рядом с этим совершенством…

В спутнице графа дОрсена сочеталась оба этих редких качества. Истинная, природная красота и величие манер уверенной в себе женщины. Именно поэтому и так заинтригованная толпа то ли перестала дышать, то ли выдохнула, но точно не сводила глаз с этой пары, пока они спускались по трапу, садились в карету и покидали портовые постройки достаточно длинным картежом. Оставим портовых зевак за обсуждением увиденного зрелища, а сами отправимся вместе с графом за его каретой.

А, между тем, карета и повозки остановились у небольшого одноэтажного строения, почти сарая, окруженного несколькими лимонными деревьями и невысокой кованой оградой. Послушно слуги начали разгружать пожитки, недоуменно осматривая место назначения. Лорен дОрсен первым вышел из своей кареты и подозвал к себе старшего из своих необычных слуг.

- Дорогой, Эль Дин. Распорядитесь занести вещи в замок на первый этаж. Тюки и мешки занесите в небольшую комнату за каминным залом, ларцы и сундуки на третий этаж в мой кабинет, он отделан темным деревом. Верблюда в стойло за домом и дайте ему поесть.

- Какая замок, господина дОрсена? Какая третья этажа? Я вас не понимай….
- А вот, Эль Дин. Вот маленький домик со стеклянной дверью. Заноси туда и просто верь мне . Теперь настала твоя очередь удивится тому, что ты увидишь.

- Как прикажете, господина дОрсена. Моя верит Вам.
- Вот и хорошо, милейший. А мы с госпожой Мией будем на втором этаже и просим нас не беспокоить.
И Лорен с Мией открыли стеклянную дверь сарая и очутились в Лимонном замке. Поднялись по белоснежной мраморной лестнице на знакомый нам второй этаж, где по волшебству графа их уже ждали теплые ванны, накрытый стол и ароматный черный чай с нарезанными дольками лимоном на фарфоровых тарелках.

- Что прикажет любезный моему сердцу Мастер? Спросила Мия Хансон, а это была именно она, тоном уважительным, но голосом спокойным и мелодичным.

- Ничего не нужно, милая. Принимаем ванну, отдыхаем. В пять вечера жду тебя к себе в кабинет. Мы должны обсудить нечто важное. Важное и волшебное. И для этого разговора я прошу надеть мой сюрприз, что найдешь в своей комнате, в шкафу.

- Все пожелания Мастера будут исполнены. С вашего позволения.
Мия чувствовала себя усталой и опустошенной. И не после дороги, а потому, что кончался срок ее контракта, в котором все было удивительно и необычно, но так спокойно и нежно. Неизвестность, предчувствие перемен, волновало и опустошало. Мия подошла к шкафу и открыла его, рассматривая новый наряд восторженно-цепким взглядом знатока. Платье было просто великолепным! И очень походило на то, которое Мия охраняла в ту поездку. Туфли, пояс, веер и сумочка тоже были восхитительными . Диадема, браслеты и кольца достойно украсили бы любую, самую изысканную даму! Не раздеваясь, Мия легла на застеленную кровать с улыбкой довольной развитием событий женщиной. «Если бы Мастер был обычным человеком, я бы подумала, что он собирается делать мне предложение», подумалось ей.

Оставим наших героев отдыхать и набираться сил до той поры, пока старинные часы красного дерева, стоящие на каминной полке добрую сотню лет, не пробьют пять часов вечера.