Я была в сильнейшем нетерпении. Моё бурное воображение рисовало нового Господина в самых ярких красках. Больше всего я боялась не понравиться. Говорю ему, ведь совсем не красавица, ужас как боюсь Вам не соответствовать.

- Это правильный страх, сучка, - снисходительно одобрил Господин Крутышка. - Однако что, всё так плохо? Опиши свою фигуру. Попа круглая, живот плоский? Или наоборот?

- Давайте я Вам пришлю фото.
- Молодец, сучка, верно мыслишь. Жду.

Бегом отсылаю ему фоточку.

- Ну что ж. Милое глуповатое лицо. Аккуратная грудка. Годится.

- Грудка? Куриная что ль? Вы там щас обедать изволите за кадром, Барин?

- Сучка! Вот взяла и всё испортила! Не хами, сучка! Я ей комплименты делаю, а она хамит. Да, над твоим воспитанием придётся поработать. Проси наказание.

- Прошу простить и наказать меня, как это Вам требуется!

- Это тебе требуется, сучка. Это всё для твоего блага.

Я почувствовала себя тёмным отсталым человечишкой из дикого племени и восхитилась белым Господином.

- А можно хоть одним глазком увидеть Ваше фото, о Величайший из Великих?

- Нет, ты не заслужила меня увидеть. Ты очень плохо себя ведёшь, поэтому даже на встрече ты меня не увидишь - будешь в повязке на глазах.

- Ого!! Это как??

- Инструкции вышлю позже. - загадочно завершил разговор этот загадочный Господин.

Наступил день Х. Встреча была назначена в ресторане Восточный экспресс, что раньше был напротив вокзала. Я вызвала такси, ибо приказ был явиться без нижнего белья, поэтому колготочки на голое тело пришлось напялить капроновые, хотя на дворе была зима.

Лёгкая демисезонная курточка. Ну не в пуховике же и шапке приехать! Свидание это же красивое мероприятие, а с таким чудо-верхом нужно выглядеть в самом лучшем виде!

Я должна была зайти в ресторан первой, столик уже заказан - он в самом последнем купе экспресса.

Попросила два кофе. Принесли. Сказала, чтобы больше не беспокоили. Дальше по инструкции сообщила по телефону Господину, что кофе уже ждёт его. Завязала глаза чёрной повязкой и плюхнулась на мягкую лавочку поезда.

Сказать, что во мне не унималась дрожь - это ничего не сказать. Меня буквально трясло! Колени скакали, как необъезженные кони, едва ли не ударяя меня по подбородку.

Я почему-то вообразила, что сверхзагадочный Господин - это хозяин этого ресторана. Уж не знаю, с какой стати. Хотя ресторан больше напоминал столовку, я закрыла на это глаза, в буквальном смысле.

Когда послышались шаги, я чуть не сползла под лавку в обморок. Молилась только об одном, чтобы я понравилась!

Он зашёл, поприветствовал, сел рядом на лавку. Надавил руками на колени, чтобы они перестали трястись.

- Не бойся, фучка, ты в безопасности. - он почему-то сильно шепелявил на слове "сучка". Развёл мои ноги в стороны и пояснил, что рабыня должна встречать Хозяина с раздвинутыми ногами.

Я схватила его за голову и стала ощупывать, пытаясь понять, кто передо мной. Он подумал, что я просто глажу его, млея от нежности, и запыхтел от удовольствия.

- Ну что ж, целуй мои руки, фучка. Я их только что помыл в туалете.

Я поцеловала так и сяк. Он приказал взять пальцы в рот и пососать. Пососала.

- Ну вот, а говорила совсем сосать не умеешь. Пальцы вроде ничего сосёшь, не так уж и плохо, фучка.

Я от сосания пальцев возбудилась и стала откровенно изнемогать от желания ударов по попе. Пожалуйста, ударьте меня, мне так плохо, мне невыносимо плохо, мне хочется боли, сильной боли, ударьте меня!

Он освободил мою попу от колготочек и глухо ударил сжатой рукой.

- Нет, не так, я хочу боли, меня раздирает от желания боли!
- Фучка, я тебя так понимаю и сам изнемог уже весь.

Я таки выпросила удар, и звонкий звук шлепка пронёсся по восточному экспрессу. Где-то вдалеке вдруг заткнулся до этого громко сплетничающий неказистый персонал.

- Покажи мне свою грудь, фучка. - Господин решил перевести моё внимание на более скрытые от посторонних ушей дела.

Я расстегнула тонкую тёмную рубашечку, и его рука заелозила по моим нежным персям. Но мне нужно было другое. Нестерпимо хотелось боли, просто невыносимо как хотелось БОЛИ! Я начала канючить и таки выпросила. Звонкие удары пошли один за другим, и тут со дна постучали.

- Уважаемые, у нас тут ресторан, а не бордель! - раздался грубоватый голос официантки.

Господин пробормотал ей, что мы уже уходим, она фыркнула и ушла. А у меня сдали нервишки, я нетерпеливо сбросила повязку с глаз, выпучила лицо и воскликнула: фу, противный старикашка!

Передо мной сидел грузный пузатый мужчина в возрасте за 50. За высказывание я тут отхватила пощёчину, да такую сильную, что пришлось заткнуться и морщиться от увиденной картины молча.

Мы вышли на улицу, я грустила. Он спросил, не хочу ли я прогуляться тихим зимним вечерком? Я, стуча зубами от холода, возмущённо потребовала поскорее ехать домой. Он объяснил, что в Теме принято, что нижняя сама ездит к Верхнему и от него добирается самостоятельно, но на первый раз он меня великодушно проводит.

Я настолько была обескуражена развязкой встречи, и мне было так холодно, что бросилась вперёд него в подземку, он торопливо потрюхал за мной, пыхтя и шепелявя что-то под нос.

На Пушкинской мы вышли, и я тоскливо побрела к дому, будучи уверенной, что простыну от холода. Он с надвинутой на глаза шапкой кутался в свою барскую шубу и, уворачиваясь от пронизывающего ветра, продолжал о чём-то бубнить.

У дома остановил меня. Я, глядя в эту не слишком приятную рожу, спросила: таки сколько вам лет, а?

Господин игриво хохотнул, как старая кокетливая проститука, и с неохотой произнёс: 45.

- Ой не пиздите, мерзкий старикашка!

И тут же мне по обледеневшему лицу прилетела такая затрещина, что я чуть не рассыпалась, как фарфоровая куколка.

Он снисходительно произнёс: я бы тебя сразу послал нахер, но так и быть, дам тебе шанс вымолить у меня прощение, фучка.