Середина 90х, с парнями зависаем в качалке, тренера нет, ну кто там чем сами занимаемся... Заходит бабушка в слезах.
Ей - мать, ты чего? Да там наркоманы в подъезде, житья уже нет, то побьют, то ограбят, то пенсию отнимут...
А был у нас такой Андрюха качок, просто невероятная какая-то рама, настоящий русский богатырь, штангист... Ну понятно, что с его весом его слово имело вес, он говорит - так, двое сходите, разберитесь там, чего мать вон плачет.

Ну этим олигофренам становится больно, они падают, им обьясняют, куда можно ходить, куда нельзя, что старость уважать надо и т.д.
А часа через четыре заходит эта бабушка. Пирогов говорит, испекла вам вот, ребята. Два здоровых противня, румяные, с мясом там, с луком, с яйцом, пиздец вкусные. Накрыла их белыми полотенцами вафельными, укутала в какую-то тужурку, чтобы не остыли... Как доперла-то еще, зима была, сугробы...

Это было стратегической ошибкой. Потому что тут же пошел слух, что вот там в той школе есть спортзал, там занимаются вот такие вот охуенные ребята, которые просто и без затей решают вопросы. И потянулись бабушки-дедки.

У кого там сосед, у кого что... И как-то все это закрутилось, а потом Андрюха и говорит... Так.. Это получается мы теперь ОПГ. Бандиты, блять. Как-то сами докатились и не заметили. Завтра к нам барыга придет и попросит конкурента вынести. Это не дело, парни.

Давайте так договоримся - про бабло не мараемся. А то коготок увязнет - и хана. И Михалычу (тренер) - ни слова про нашу блять тут эту махновско-пионерскую деятельность.

Ну блин, а чо было делать? Старушку эту к участковому послать? Так ему больше заняться нечем, ага...
Даже если он нормальный мужик, то это середина 90-х, Улан-Удэ. У него на районе что ни вечер, то труп, там изнасилование, тут наркота... Какие блин бабушки...

А противни-то куда, отдать же надо... ну мы смолотили пироги эти, а бабушка сидела и смотрела, как мы хаваем.
Одинокая, говорит, я. Дети разъехались, дед мой от сердца помер...
Такие вот пироги, блять...