Она высекла меня, и всё встало на свои места. Мне стало трудно воспринимать Её как равную. А Она уже не смотрела на меня как на самодостаточную, несколько резкую девушку. Я билась под Её плетью, стянутая шелковыми лентами. Я стонала, но тело моё просило еще боли. Какая после этого резкость....

Словом, после той порки во мне всё изменилось.

Я до тех пор пробовала тему лишь в своих мечтах, и была полна иллюзий, надежд, страхов, домыслов и любопытства. До этой порки я хотела как-то одной ногой зайти в тему, а потом выйти обратно "в нормальную жизнь", но дверь в тему закрыть неплотно, чтобы изредка иметь возможность снова побыть слабой.

После порки, после того как у меня подкашивались ноги от желания, дрожали руки, от наслаждения болью, я поняла что не все так просто, как мне хотелось. Нельзя насладиться и уйти. Невозможно.

_

Полумрак Её гостиной. Я сидела на диване. На низком столике рядом со мной сиротливо белел лист бумаги, на котором я записывала свои "табу и границы". Мы обсуждали этические вопросы.

- Я не могу, - мялась я, - не могу назвать себя нижней, пока не скажу ему о теме. Он - мой любимый близкий человек. Но мне многое хочется попробовать. Я многого не знаю. Я даже не знаю, как и о чем с ним буду говорить....

- То есть ты предлагаешь совершить маленький грех перед совестью, и попробовать подчиняться до разговора с твоим любимым?

Я бросила на Виконтессу робкий взгляд. (Кто бы мог подумать, что я способна на такие взгляды)))

- Да, я хочу попробовать. - Я сказала это, и принялась сосредоточенно изучать узор на ковре.

- Отлично. - Виконтесса поднялась с кресла и взяла со стойки все, что Её было нужно.

_

Через полчаса я стояла перед Виконтессой на коленях, обнаженная, закованная в цепи, со сведенными за спиной руками, и размышляла над вопросом который звучал так: зачем я Её в качестве рабыни.

Я наблюдала, как быстро течёт время в поставленных передо мною песочных часах, неумолимо и неотвратимо приближая минуту, когда я должна дать ответ.

- Я ничего не умею!
- Не кокетничай.
- Я... я... я правда ничего не умею! Нет, я умею делать массаж!
- Это раз... С тебя еще два пункта твоего служения мне.

Виконтесса прекратила играть длинным, изящным стеком, и перевернула песочные часы.

- Виконтесса, я... не знаю... Помогите мне, пожалуйста!
Я умоляюще подняла на Неё глаза.

- Я тебе помогу думать, только легче тебе от этого не станет. - Виконтесса усмехнулась. – Например, я люблю смотреть, как люди переступают через себя.

- Я... Я буду унижаться для вас.
- Это два.

Виконтесса вновь перевернула часы, и я опять впала в мучительные размышления.

Кончик стека нетерпеливо шлепнул по внутренней стороне бедра. Виконтесса хотела чтобы я развела ноги шире, чтобы Её удобней было любоваться моими бёдрами и соблазнительной маленькой и упругой попой)). Я повиновалась.

Песок в часах был на исходе, и Виконтесса снизошла во второй раз.
- Подсказать?
- Да, Виконтесса! пожалуйста!

- Я люблю секс, но не обычный, а унизительный, с болью и принуждением. Без нежности. Без учета твоих интересов.

Я нерешительно помедлила, а потом заставила себя сказать.

- Я буду.... кем? Вашей секс-игрушкой? Это даже говорить стыдно...

Виконтесса откинулась на спинку кресла, и по-Хозяйски смерила меня взглядом. - Голова опущена, холодный металл цепи касается напряженной груди, с которой еще не сошли синяки от недавней порки. Подтянутый животик. Бритая киска... Стоп, да Её девочка течет! Виконтесса провела стеком у меня между ног, а потом подняла мокрую кожаную шлёпалку к моему лицу, провела по щеке, оставив на ней влажный след. Я не знала, куда деть глаза, и только едва слышно шептала, - "стыдно, кошмар как стыдно".

- Встань. Голос Виконтессы стал сухим и жестким. Звякнули цепи, Я поднялась с колен.
- Расставь ноги шире. - Её стек шлепнул меня по внутренней стороне бедра.

Я хочу, чтобы ты поняла одну вещь. Принятые тобой три занятия это то, чем ты собираешься угождать мне. Так что к каждой нашей встрече ты будешь придумывать и предлагать мне новый способ, которым я стану тебя унижать. Я хочу, чтобы в этом ты была активна. А теперь подумай, как ты будешь мне полезна в качестве моей игрушки?

- Я.... Я буду изучать ваши предпочтения??!
- Представляю, позвонишь мне и задашь пару вопросов, мол каковы ваши предпочтения в сексе, да?

- Ну...
- Нет. Ты будешь к каждой встрече выдумывать и предлагать новый способ тебя использовать. Поняла?
- Сама предлагать?
- Сама.
Я тяжело вздохнула....

- А теперь перейдем к практике. Скажи мне, ты когда-нибудь мастурбировала на публике?
- Я? На публике?! Н-нет...
- Все бывает впервые. Сядь там и разведи ноги. - Виконтесса указала стеком на старинный, большой деревянный сундук, стоящий напротив Её кресла.

Я нерешительно мялась на месте.
- Делай!
Виконтесса рванула меня за цепь, усадила на сундук и резко развела мне коленки. Потом сделала так, чтобы руки были скованы спереди, а не сзади. Затем Она вернулась в своё кресло, и приготовилась смотреть свой личный эротический спектакль.

Свет был рассеянным и слабым. Фигура моя терялась в полумраке, свет падал только на интересующую Виконтессу сцену – тускло блестела цепь у запястий, отсвечивала кожа на бедрах….

Я опускала голову все ниже и ниже. Высветленные волосы падали на лоб, закрывали глаза... Я не смогу. Или смогу? Мои пальцы сжались в кулаки, а потом безвольно расслабились.

- Я не могу. Пожалуйста! Я... Я не смогу!

Виконтесса одновременно наслаждалась моим смятением, испытывала жалость к моему положению и острую симпатию ко мне самой (это было заметно, как Виконтесса не пыталась скрыть эмоции).

- Подойди сюда.

Я робко подошла к Ней и встала на колени.

- Я, пожалуй, прощу тебе твою выходку на сундуке. Меня подкупила твоя искренность. Но ты должна понимать, что ты нарушаешь наш договор, и впредь должна думать, прежде чем обещать.

Виконтесса отчитывала меня, а сама думала, какой же ошейник мне подарит. Ведь я теперь буду бывать у Неё часто.