Я нежился в темноте в своей постели, вглядываясь в звезды. Темно-синее пространство за окном. Такое холодное, далекое и одновременно близкое. Как в фильмах серии Star Wars.

По телу пробежал приятный холодок и я подошел к окну. Мутные огни светофоров и рекламные щиты вызывали желание с кем-нибудь поговорить, возможно прикоснуться. Ощущение нежной ласки безо всяких слов.

Когда-то давно, еще в детстве, я подружился с одной девочкой. Ее звали Таней. Она меня как-то спросила: - Скажи, а что будет с нами когда мы постареем? Я не знал что ответить ей но крепко задумался и сам.

А чуть позже, оставшись в одиночестве на даче своих родителей, я оделся в женскую одежду. Было так необычно, даже чуть не по себе но очень нравилось. Как будто исчезло мое одиночество, тогда. И я сам стал себе подружкой.

Самой дорогой и лучшей. Милой. Как докор Джекилл и миссис Хайд..

Наряды были шикарными, почти как Ар Деко 1925го, на той парижской выставке ревущих двадцатых, таких любимых и волшебных. Внутри картин художников-супрематистов - Кандинского, Родченко, Малевича. А также инженеров сталинских времен. Это были настоящие инновации.

Я был в монохроме и горошке. Вуаль и бархат с шелком. Ласкающий тело материал. Сиреневый с зеленым лак. Кто еще мне это даст.. кто, как не я сам. Есть конечно, единицы

***
Однажды мы сильно поругались с женой, я взял такси и уехал в мини-отель на Нижний Тишинский переулок. Мои туфли пахли клеем и у меня была полная пудреница порошка. Я закрылся в большой мраморной ванной и уснул там часа на два. А потом просто выключил телефон и нежился в простынях всю оставшуюся ночь. Утренний Белорусский вокзал встретил меня не слишком приветливо, но я тогда познакомился с Ним. В одном из кафе. Он годился мне в отцы.

Циничный и чуть наглый, целиком из далеких 90х, он тем не менее вполне вписывался в современные реалии. Высокий худощавый седеющий шатен в черном пиджаке, у него была крайне затейливая подпись. Есть люди, которые совсем не стареют душой. Он филигранно отправил на три буквы свою свиту и мы хорошо провели вместе время. Он конечно прагматичен, увольнял своих замов и коллег. Это жизнь, что поделать.

До чего же я люблю зимний Арбат. Эти "книжки", где еще был офис одной ныне закрытой радиостанции.

Москва интересный город, да и Петербург впрочем тоже

Черные словно облитые нефтью S500 4matic и перламутровые L. Белые блузки и запонки.

Мы вышли и я надел на тебя капюшон с искусственным мехом. Ты улыбнулся. Мимо с крякалками пронеслись бронированные кортежи ФСО с первыми лицами в сторону Кремля. Где-то вдалеке, возле метро Арбатская мальчики с крашеными волосами пели песню Цоя "Перемен" в электрике