Чем совершенно пленила Мара-тян- это крышесносящей комбинацией жестокости и нежности.
Наша встреча вовсе не была сплошным избиением. Её ладонь могла отвесить звонкую пощёчину, от которой слегка меркнет весь мир и звенит в ушах- и через секунду та же ладонь плавно скользила по моим плечам- нежная, тёплая, маленькая.

Та же ладонь могла быстро и безжалостно сжать мои яйца, приведя меня в состояние настоящего страха- и через мгновение те же многострадальные яйца ощущали неторопливое мягкое поглаживание, мгновенно меняя страх на растущее, напряжённое возбуждение...

-Не вздумай!- сказала она, когда я всем своим видом показал, что близок к разрядке.
Её руки- это то, к чему хотелось прильнуть поближе, чтобы ощутить их тепло и нежность- и одновременно быть подальше, понимая, что нежность через секунду сменится каким-нибудь безжалостно-ловким, уверенным движением, приносящим боль- иногда довольно игрушечную, щекочуще-приятную, иногда настолько сильную, что становилось страшно. Впрочем, в какой-то момент меня стало не мотать между притяжением и отталкиванием, а притягивать непрерывно, в тот момент и в этот. Боль от её рук внезапно потянула навстречу, не меньше, чем ласка. Подставить, отдать ей себя целиком, равно ожидая точного пинка и нежного поглаживания- Мара-тян сама решит, что будет в эту секунду, мне же остаётся раствориться в чём-то вроде "чистого предложения" самого себя чужой воле.

===
-Подойди ближе. Ещё ближе. Ещё...
Мара-тян сидит в низком кресле, глядя на меня, стоящего рядом с ней, так, что мой член напряжённо дрожит сантиметрах в двадцати от её лица, от её поблёскивающих губ.

Она медленно гладит его кончиками пальцев.
-Я позову своего раба... чтобы он отсосал этот красивый член...