Кусок темной материи застилает взор: она лишила меня возможности видеть, надев на глаза нечто вроде повязки. Тишина, повисшее на пару мгновений в воздухе напряжение, волнительное ожидание – объединившись, внешние факторы, чувства и ощущения переполняют меня, а боль, еще не сошедшая от предварительных шлепков по попе, стремится быть дополненной новыми яркими ощущениями. Моей и без того горящей правой ягодицы касается тонкий, упругий предмет… может, хлыст? Легкое похлопывание, свист и последующий удар. Боль, будто электрический разряд, мгновенно проникает в мозг, отпечатываясь на коже быстро проявляющимся следом. Определенно, розги.

Она велит мне отсчитывать каждый удар, и дается это очень непросто. Чудовищная боль, пронзившая мою попу с первого удара и возрождающая ощущения предыдущего «наказания», заставляет меня издать громкий вопль. Раз. Я чуть подергиваюсь от удара, насколько это возможно в моем положении: руки, как и ноги, крепко-накрепко стянуты веревкой и надежно связывают меня с четырьмя углами кровати, толком не давая пошевелиться.

В уверенных движениях розгами, кажется, заключена вся сила и энергия, накопившаяся в ней за день. Вполне возможно, агрессия тоже. Вновь свист, удар. Два. Вскрик. Три. Числа застревают в горле, крики перемешиваются с мольбами о пощаде. Повязка начинает намокать от слез. Пара последующих ударов, и я думаю, что не вынесу… Еще с десяток ударов, жгучих, беспощадных, затуманивают мой разум. Я не могу думать ни о чем, кроме боли, на данный момент разрывающей мою пятую точку.

Когда экзекуция окончена, она освобождает мои руки от веревок и проводит ладонью по пылающим ягодицам, испещренным свежими красными полосами, играясь с силой нажатия. С моих губ срывается стон боли, и тогда она наконец дает мне возможность прозреть, снимая с глаз повязку.

— Вставай на колени. Благодари.

Я сползаю с кровати и опускаюсь на холодный паркет. Стоя так на коленях, всхлипывая, я произношу слова благодарности, пока она с удовольствием разглядывает мое заплаканное лицо. Ее красивые глаза отражают удовлетворение от положения, роли, в которой я принадлежу ей.

Свет луны, проникающий через окно перебивает непринужденное освещение торшера в комнате. Что еще смутно отпечатывается в памяти…? Ладонь, касающаяся моего лица, движение вверх, удар. И, в заключение, постепенно проявляющийся след на щеке.