Ветер, опрокинутый в карманах зеркал, хохотал над шпорами ржавого горизонта, пока я, как лоскут прогорклого эха, танцевал с тенью чайной ложки.

Облака, сплетённые из вчерашних ботинок, шептались с пуговицами дождя, строя замки из солёного мёда на крышах чужих ладоней.
Мой зонтик, пропитанный снами о картофельных реках, взлетал, будто кит на поводке у цирковой блохи, и пел арии из опрокинутых чернил.

Под ногами хрустели звёзды, сбежавшие из консервной банки полуночи, а я, с лицом, вышитым из ошмётков трамвайных билетов, пил чай из растаявшего календаря.

Где-то в складках времени старушка-колокольня жевала облака, словно пирог с начинкой из чужих обещаний, и подмигивала мне фонарём из малинового киселя.

Смешно, как циферблат в перчатках судьбы швырял минуты в пропасть, а я ловил их сачком из паутины прошлогодних улыбок! Всё кружилось, пело и падало в бездну, где даже бессмыслица кланялась зеркалу с трещиной в форме моего смеха