Казлонова встал, отряхнул ботинок от городского недавнего прошлого и, уже на выходе, обернулся. Сирена смотрела на него снизу вверх — снизу вообще всё кажется перспективнее.

— Не переживай, — сказал он мягко, по-деловому. — Язык до Киева доведёт.

Сирена кивнула. Она знала что Киев, где то в недостежимой высоте, но звучало надёжно. Почти как сто тысяч.

Казлонова полез наверх, продолжая говорить — сам с собой, в темноту, в трубы. Его язык работал без носителя, автономно, как насос. Слова текли вместе со слюнями, смешивались с потоком, становились частью инфраструктуры.

В фекальном коллекторе снова сменился ритм
Сирена осталась ждать, раскладывая содержимое по баночкам напевая песни о МЖМ с узбеками и Мамбой.
Киев не приближался.
Сто тысяч рублей — тоже.

Но язык… язык чувствовал себя прекрасно.