- Прошка, кресло.
Лакей бегом вынес из бани кресло и поставил его в головах скамьи, но немного сбоку, чтобы барин без помех наблюдал наказуемую, которую с двух сторон должны высечь солдат и Миняй. Помертвевшая Маша с ужасом думала, что ее, дворянку сейчас высекут, что она должна будет обнажиться в присутствии соседа и его мужиков.

- Ну, Красочка, давай заголяйся, да приляг на скамеечку, барин ждет - весело сказал солдат выбирая из бадейки прут по руке.
Маша ухватилась руками за подол сарафана, но не имела сил снять его. Миняй только сопел, выбирая прут, а солдат погладил бритое лицо и спросил ее:

- Аль помочь разоблакаться?
Медленно, как во сне, Маша сняла сарафан, белую рубашку и предстала перед своими мучителями нагой. Потом легла ничком на лавку и спрятала лицо в ладонях.

- А девка то не поротая: и кожа на задочке чистая, и лежит неправильно - заключил солдат.
К такому выводу он пришел потому, что Маша не догадалась плотно сдвинуть бедра и локтями не прикрыла груди от жалящих ударов розги. По сему поводу солдат почел должным дать Маше полезное наставление:

- Как тебя пороть начнем ты рот сразу пошире раскрывай, и кричи не жалей голоса! В этом деле стыдиться нечего: кричи во всю мочь, до хрипа, пока воздуху хватит! Голосок у тебя верно звонкий, певучий... Так ты не стыдись, дай волю голосу! И еще, задок у тебя тугой, не тискай ты его... не жмись сильно задом - не так больно будет. Ну, Господи благослови!

Второй удар пришелся выше первого, прямо по центру ее ягодиц. От боли у нее перехватило дыхание. Третий был гораздо сильнее и немного раньше, чем она ожидала. Маша подбросила зад и чуть было не схватилась за него руками. Розга попала прямо посередине между отпечатками двух первых ударов, и вместе с болью в новой полосе ожила боль в двух старых линиях. Слезы потекли по лицу девушки. Такого раньше она не могла представить в самых страшных кошмарах.

Очередной удар пришелся низко - между нижней частью ягодиц и верхней частью бедер. Это было ужасно!"Боже, как больно! - думала Маша - Мое тело, наверное, просекли до костей и вся скамья залита кровью: теперь я умру под розгами".

Солдат и Миняй старались от души, умело продергивая прутья при ударе и вместе с бисеринками крови выхлестывая из несчастной девушки полные боли вскрики. Розги немилосердно жгли машин задочек.

- Вот теперь по самому низу, где длинные-то и начинаются... - бормотал солдат, которому его обязанность пороть девок доставляла истинное наслаждение - Ишь, как ножками ладными играет, и вправду Красочка! А вот тебе и по круглым!

И врезал прутом по самому низу девичьего задочка. Солдат считал свою экзекуторскую деятельность службой, которую исполнял ревностно. Служба службой, но круглая попочка Маши так проминалась под розгой, так жалобно сжимались ее половинки в ожидании следующего удара, что солдат только крякал "эх, ты гладкая"!

Под крики Маши порка в две руки шла быстро. Маша даже удивилась, выдержав без перерыва пятьдесят розог. Она не сразу поверила в конец своих мучений, когда услышала:

- Все, вставай, девка, благодари барина за науку, да не шали больше. (С)

Заканчивается конкурс на роль девушки для порки!