— Вы хотите подать аппеляцию или просто пялитесь на меня? — девушка за столом скучающим взглядом уставилась на Федора.
— Дда… Тут такая проблемка получилась… В общем…
— Гражданин, вы или по делу говорите, или идите уже, куда там вас направили?! — взгляд девушки переставал быть скучающим, а переходил в следующую фазу негодования.

Федор собрался с мыслями и выпалил свою просьбу на одном выдохе.
— Дело в том, что я с моим другом одновременно сюда пришли, а нас отправляют в разные… места.
Интерес девушки к происходящему изначально был умножен на ноль, теперь же она смотрела на Федора, как на полиэтиленовый пакет.
— Вот бланк, заполните где-нибудь в сторонке, и принесете сюда. Только постарайтесь без ошибок. Проходите, не видите, за вами очередь?

Федор взял бумагу, вытащил из стакана, стоящего на столе, авторучку и отошёл от недружелюбного создания.

— Ну что там? Что сказала? — Михаил подпрыгивал на месте от нетерпения.
— Да что, как обычно. Держи, заполняй. — с этими словами Федор протянул своему другу канцелярской набор бюрократа. Ручку и форму для заполнения.

— Ну это… Как-то… А договориться не получилось?
— Вот иди и договорись! Что ты ей скажешь? Что у тебя жена и двое детей? Тут это не прокатит. Или шоколадку ей сунешь? — Федор задумался. — может к этим сразу подойти, напрямую попробовать?

Оба посмотрели в сторону «этих» и сразу передумали.
— Ладно, давай заполняй, может так получится…

Через несколько минут Михаил поднял голову и посмотрел на своего друга.
— Слышь, Федь! А в причине подачи заявления что писать?
— Не знаю, напиши, что не согласен с решением о распределении.
Несогласный снова склонился над бумагой.
— Миш, скажи мне честно, хотя бы сейчас. Это ты тогда меня с этими акциями подставил?
Рука Михаила, резво выписывающая причину подачи заявления, замерла в воздухе. Он отложил лист и встал в полный рост.
— Федь, ты… Ты извини меня, но, блин, да… Это я. Ну пойми меня, у меня тогда Света на пятом месяце была, и фирма наша только на ноги становилась… А тут эти.. Я ж не знал, откуда они. Угрожали, сволочи… Я за Светку боялся! Прости, Федь! — слова вырывались из Михаила неудержимым потоком. Федор опустил глаза и замер, складывая в голове недостающие детали пазла.

— То есть, ты меня, своего лучшего друга, сдал. — он пристально посмотрел в глаза Михаила. — я четыре с половиной года отсидел, от меня ушла жена, конфисковали квартиру, отвернулись все друзья… Это всё из-за того, что ты переживал за свою Светку? Из-за того, что ты трясся за свою задницу? Из-за этого ты подставил своего лучшего друга?

На Михаиле не было лица. Он пытался что-то возразить, но слова застревали в горле и, кроме утробного мычания, наружу ничего не выходило.

— Ну ты и сука, Миша! Я же тебе как брату доверял! А ты вот так вот со мной… Знаешь что? Да пошёл ты! Гнида ты! А я тут за тебя ещё прошу что-то…

С этими словами Федор развернулся и, не прощаясь, направился бодрой походкой прямо к «тем», на которых они с Михаилом с опаской поглядывали несколько минут назад.

— Добрый день! Ваш пропуск, пожалуйста. — огромный детина, ростом не меньше двух с половиной метров протянул руку, больше похожую на совковую лопату. Федор вложил в неё свернутый пополам лист бумаги и оглянулся на своего бывшего друга. Михаил стоял на том же месте, неестественно сжавшийся, сгорбленный и смотрел на него.

— Это ваш друг? Вместе прибыли? — спросил громила, просматривая пропуск.
— Бывший друг. А прибыли вместе, — ответил Федор.
— Причина отправки?
— Там же написано! Смерть, в результате автокатастрофы. Занесло машину, вылетели с моста.
Здоровяк обернулся к своему коллеге, ничем не уступающему ему в росте.
— Позови… — и сделал характерное движение бровями. Тот понял все с полуслова и неспешно направился куда-то в сторону.
— Что там? Проблемы какие? — Федор занервничал.
— Нет, все так, как должно быть, — слегка улыбнулся громила, — ожидайте.

Через минуту вернулся второй великан в сопровождении двух созданий. Издалека они ничем не отличались от людей, но с каждым их шагом, сердце Федора все глубже и глубже уходило в пятки. Он узнал их без лишних представлений. Вместо привычных глаз, в глазницах горели ярко красные сгустки материи, пальцы на руках были вдвое длиннее обычных, изо рта, то и дело вырывался раздвоенный язык, обнажая тонкие, как иглы, белые клыки.

За собой они вели бледного, как штукатурка, Михаила.
— Так! — здоровяк приосанился и достал из кармана блокнот. — статья… Не помнишь? — спросил он у своего коллеги. Тот молча покачал головой.

— Ладно, сам найду… А! Вот! — он зажал страницу пальцем и взглянул на Федора. — Киселев Федор Георгиевич, согласно статье 56 Кодекса о распределении, я отменяю действие вашего пропуска. Вы будете направлены в зону отрицательной энергии на срок, который установят лица, которым я полностью передаю право распоряжения вами по своему усмотрению. Можете уводить!

Два существа схватили за руки Федора и молча направились туда, откуда появились.
— Сука! Это ты опять меня подставил! Тварь! Даже здесь ты как был сволочью, так ты ей и остался!
— Как? Это я должен был туда направиться! — Михаил тряс своим пропуском перед лицом громилы. — Его за что? Он не при делах! Вы перепутали наверное что-то!

— Ох и не люблю я эти формальности, — проговорил здоровяк, пряча блокнот в карман. — Тебе этого передали уже? — обратился он к своему сослуживцу, не обращая внимания на крики Михаила. Тот так же молча кивнул.

— Теперь ты. Смирнов Михаил Васильевич… Слушай, эти ушли уже, поэтому я без официоза, нормальным языком тебе обьясню. Хорошо? — Михаил кивнул.

— Ты по распределению в Ад попал, сам знаешь из-за чего. Из-за того, что друга своего предал когда-то. Но есть три вещи, которые аннулируют некоторые из грехов. Первое — покаяние. Ты перед ним покаялся в своём поступке, причём искренне. Второе — прощение. Твой друг тебя не простил, поэтому отправился в Ад. Так что, добро пожаловать в Рай! Кстати, меня тоже Михаилом зовут. Тезка! — Архангел приоткрыл массивную дверь за спиной и, приглашающим жестом предложил войти.

— Но это несправедливо! Так не должно быть! Пусть меня возьмут вместо него! — Михаил попятился от двери.
— А! Третий пункт забыл! — Архангел почесал голову и, схватив Михаила за шею, мощным рывком отправил его в приоткрытый дверной проем, — третий пункт — это самопожертвование. Спасибо, что напомнил!

Он захлопнул дверь и переглянулся со вторым ангелом.
— Что ни говори, Гавриил, а не все ещё потеряно, как думаешь?
— Да уж… Пока грешники попадают в Рай, не переведутся святые на Земле…

Автор: Евгений ЧеширКо