Если бы я могла рассказать тебе, как люблю тебя, там бы было про солнце, распахивающее окна, ветер, звенящий в стёклах и выбивающий их из рам.

Там бы было про замёрзшее море, слившееся с берегом, так что весь мир оказался бы катком, а я конькобежцем.

Если бы я могла рассказать тебе, как люблю тебя, там было бы про стремительный бег навстречу, когда в груди сердце рвётся от горла к коленкам и снова вверх, прыгает упругим мячиком по мостовой, и этот бег как подача в весёлой игре, где нет побеждённых, а мячик будет бережно убран в конце.

Там было бы про весну, про зеленеющие ростки, на островках жизни между талыми водами.

Если бы я могла рассказать тебе как люблю тебя, там не было бы слов ни на едином известном учёным языке --- это было бы невнятное бульканье, испуганные взмахи ресниц, жесты с утвердительными междометиями, импульсы, сигналы, улавливаемые радиотелескоплм несмотря на помехи в тысячи световых лет

Там было бы про один-единственный взгляд снизу вверх, сверху вниз, не пойманный, не украдкой, одновременный.

Если бы я могла рассказать тебе как хочу тебя, там было бы про дикие животные инстинкты накрывающее меня внезапно, так, что я сгибаюсь пополам от жадной боли внизу живота. Там было бы про то, как я трусь ошалевшей кошкой об угол письменного стола, и мне хватает пяти секунд - просто чтобы вспомнить, как ты сорвался, и... Да!

Там было бы про чтение мыслей, потому что ты всё делал правильно, а я знала, как делать не нужно, остальное угадывая - вздох сквозь зубы, сжавшиеся на моём затылке пальцы, почти не стоишь на ногах.

Если бы я могла рассказать тебе, как ты мне нужен, там было бы про ночи, ночи и дни молчания, потому что я не хочу тебя отвлекать, беспокоить, тревожить, просить.

Там было бы про глухое рычание в подушку, изжеванные края, когда я даже себе не могу признаться - что скучаю до крика.

Если бы я могла рассказать тебе, как нужна тебе, там было бы про вырывание с корнем воспоминаний в каждом выяснении отношений, там было бы мгновенное успокоение, напиши ты мне снова, про щеку, прижавшуюся благодарно к наказывающей руке. Про тело, выточенное по твоим канонам, про упорное сопротивление твоим убеждениям, потому что эхо неинтересно.

Про то, как тебе больно со мной. Про то, как тебе легко со мной.
Про ломающийся лёд, весну света,

Про то, что я никогда не смогу сказать это вслух.