НАТУРЩИЦА

Она была не просто красива. Она обладала тем качеством, которое на английском называется sex appeal - сексуальный призыв. То качество, которое заставляет оборачиваться мужчин. То качество, благодаря которому мужчина видит женщину обнажённой, даже если она одета.

Она нагая стояла на подиуме, а у её ног десяток студентов художественной академии увековечивали её красоту на холстах. И каждый из них испытывал тайное вожделение. И она, впитывая это тайное вожделение, становилась подобной античной богине любви.

Потом, по окончании сеанса, она завернулась в прозрачную накидку и не глядя протянула руку тому, кто поможет ей сойти с подиума. Они ждали этого момента, они уже не видели в ней земную женщину, они видели в ней воплощение Афродиты и ощущали себя избранниками небес, оказавшимися рядом с божеством. Все они, истомлённые собственной похотью, бросились к руке, но только один успел первым. И её взгляд, до этого отстранённо-безразличный, остановился на нём, и он тотчас понял, что уже принадлежит ей, что будет служить её наслаждению, даже если утром его будет ждать казнь...

Ей даже не пришлось тратить слова. Один взгляд, один жест и он, как в тумане, делал всё так, будто получал словесные сигналы. На самом деле он уже не осознавал себя самим собой. Он ощущал себя только инструментом её наслаждения. Не слова не говоря она, не выпуская его руки, прошла в маленькую гримёрку возле зала с подиумом. Она закрыла двери и небрежным жестом сбросила накидку. Она как бы не обращала на него внимания, а он не смел нарушить молчание. Она рассмотрела себя в большом зеркале, поправляя причёску и невидимые погрешности в макияже. Он замер за её спиной, поскольку понимал: он допущен наблюдать приватную жизнь богини. Смертный не может надеяться на большее счастье. Она позволяла ему любоваться своей грудью, округлостями ягодиц, скользить жадным взглядом к низу животика, туда, где венерин бугорок и дальше - святая-святых мужских желаний в ущелье между немного небрежно раздвинутыми бёдрами.

Он уже дрожал от возбуждения, но она не спешила. Не поворачиваясь к нему, продолжая любоваться собой, вы протянула руку и он понял, что должен помочь ей одеться. Он безропотно подал ей трусики, пояс, чулки, бюстгальтер. Он опустился на колени и застегнул босоножки, помог одеть платье и застегнул молнию на спине. По мере того, как её тело скрывалось под одеждой он начал испытывать ужас от того, что это конец, что сейчас он будет выставлен за дверь и возвращён в безликую толпу смертных.

Но она взглядом повелела ему следовать за ней. Это вернуло его из бездны отчаяния. Он шёл за ней, боясь вспугнуть нежданное счастье. Он не знал, что уже порабощён без остатка, что сделает всё что бы как можно дольше быть рядом с её телом, что бы она сама не захотела его отпустить от себя, как можно дольше. Недолгая поездка в автомобиле, ключ поворачивается в замке, окончательно отрезав его от мира и оставив в её безграничной власти.

Он сделал попытку заговорить и обнять её. Она мягко, но властно отстранилась и, приложив пальчик к его губам, дала понять, что не ждет и не хочет слов. Жестом повелев ему сесть в кресло, она как будто бы на некоторое время забыла о его присутствии. Она налили себе вина и стала не спеша раздеваться. Краешком глаза она будете с любопытством наблюдала, как вожделение переполняет его, как желание затуманивает и обессмысливает его взгляд. Оставшись совершенно нагой и тут, будто вспомнив о нём, она одним взглядом позволила приблизиться к себе. Обняв его, приникла к нему всем телом и подарила долгий поцелуй. Он снова попытался проявить инициативу, но снова был остановлен. Она отстранилась, поставила бокал, обошла его вокруг, словно статую, и стала медленно раздевать. Неспешно сняла рубашку, расстегнула ремень, отодвинула ногой упавшие брюки, Отступив на шаг, полюбовалась спиной и крепкими ягодицами, и, прижавшись к его спине всем телом, скользнула ладонью к низу живота. Она ощутите его нетерпеливую дрожь, но снова не дала ему толики свободы. Снова пригубив вина, села в кресло и стала рассматривать его долгим, лишённым всякого стеснения взглядом.

Существует заблуждение, что когда женщина раздвигает ноги, она теряет свое «я» и полностью отдает себя во власть мужчины. На самом деле всё наоборот. Нагая женщина с раздвинутыми ногами – это богиня любви и похоти. Нагая женщина, раздвигая ноги лишает мужчину воли и выбора. Он не может отказать ей, не потеряв частицы себя. В этот момент теряют силу условности и моральные ограничения. В этот момент не имеет значения, что он думает о ней и вообще, что он - думает. Он обязан сделать то, что ошибочно называется «овладеть ею». На самом деле, раздвигая ноги, она овладевает им.

И она интуитивно это знает. Она, продолжая пристально смотреть ему в глаза, пересла одну ножку на подлокотник кресла, открывая ему венерин бугорок и свою розу уже в капельках росы страсти, поманила его пальчиком и вот он, послушно опустившись на колени, покрывает поцелуями лодыжки, бёдра, лобок. Она прикрыла глаза и позволила себе отдаться нарастающей волне наслаждения. Потом она, обхватив его затылок, прижалась к его губам, ощущая, как его язык проникает в неё, наполняя всё естество ожиданием экстаза. Но торопить финал она не стала. Он ещё не отдал всего себя, она ещё не растворила без остатка его эго.

Вы отстранила его от своего лона, поднялась с кресла и жестом показала, что поцелуев жаждет все её тело. Он лихорадочно стал впиваться губами в живот и бёдра, поднялся, чтобы дотянуться до грудей, покрыл поцелуями вишенки сосков, стал ласкать мочки ушек. Она с полузакрытыми глазами впитывала его обожание. И потом, легонько толкнув в грудь, опрокинула навзничь на ложе.

Во всей природе лежащий на спине – символ покорности и он с радостью покорился.
Она оседлала его, ощутила его внутри себя и, отрешившись от реальности, начала безумную скачку амазонки на неосёдланном жеребце. Она позволила ему ласкать груди и сжимать ягодицы, вы ощущала, как пульсирует его плоть, миг за мигом она опустошала и покоряла его, наполнясь торжеством всевластия. Едва почувствовав, что он вот-вот окончательно утратит ощущение себя, она впивалась зубами в его сосок и мгновенная вспышка боли охлаждала его чувственное безумие. И наконец поток дикой первобытной энергии затопил её, смыв тонкий слой цивилизационных наслоений. Стало можно все, и не осталось ничего постыдного. Она легла на спину и позволила ему иллюзию верховенства. Она разрешила ему, сжав бёдра, войти в неё сзади. Мужчина ошибочно полагает, что, овладевая женщиной сзади, он хозяин положения. На самом деле в этой позе он превращается в обезличенное сексуальное наслаждение, вообще не имеющее физических очертаний. И вскоре все превратлоась в безумный шабаш истомлённых жаждой наслаждения тел. Она будете ласкать его плоть ртом, он будет настигал её у стола, когда она шла за глотком вина, Они жадно совокуплялись в душе и, забыв про полотенца, мокрыми падали на ложе что бы снова ласкать друг друга губами. И когда чаша наслаждения была выпита до дна, она позволила ему финальный взрыв чувства и он, доведённый до полного изнеможения рухнул к её ногам.

Через несколько минут вы закрыла за ним дверь, нехотя позволив поцеловать себя в щёчку, допила вино и забылась крепким счастливым сном.

Пришёл новый день, и под личиной обычной земной женщины, она ходила по улицам, встречала знакомых, разговаривала о будничных пустяках. И никто з них не знал, что перед ним воплощение античной богини любви. Богини неотразимо прекрасной и бесконечно могущественной…

А через несколько дней она снова поднимется на подиум в зале, наполненном художниками, сбросит накидку и снова ощутит, как сгущается вокруг аура вожделения созданная десятком жаждущих её любви молодых мужчин. И снова выберет одного, а может двух, - тех, которые за одно прикосновение в вашему телу не остановятся ни перед какими запретами. И закрыв двери на ключ она не станет ограничивать себя в желаниях. Ибо какие ограничения у Богини.