РУССКАЯ ИСТОРИЯ
Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу, лениво пригубливая из бокала красное вино. Перед ней на коврике стоял на коленях голый мужчина в ошейнике – её раб. Не смея поднять на неё взгляд, он по приказу обсасывал ей пальцы ног. Ей было скучно. Она знала, что ее власть над ним почти безгранична, что он исполнит любой ее каприз, как бы унизителен он ни был. После того, как его задницей овладевал ее любовник, после того, как любовник кончил ему в рот, казалось, этот раб достиг дна бесправия.

Она припомнила, как они познакомились. Это было несколько лет назад, он производил впечатление мужчины, лишённого каких бы то ни было рабских наклонностей. А сегодня, как ни странно, с ним можно делать, что угодно. Вдруг ей стало интересно, что ощущает человек, лишённый свододы. Ей стало интересно, как это - быть рабыней.

Пальчиком ноги она ткнула его в подбородок:
– слушай меня внимательно, животное. Я хочу побыть рабыней. Ты на пол-часа станешь господином и можешь использовать меня, как хочешь. Сделай так, что бы я была послушной, я этого хочу. Но если я захочу вернуть тебя в рабство раньше я произнесу слово «армагеддон» и ты снова становишься рабом. Понял? Он кивнул и робко переспросил:

- Вы уверены, что хотите этого. Это можеть быть не просто неприятно, это может быть больно.
- ещё слово возражения и я тебя зверски выпорю – раздражённо произнесла Госпожа – время пошло.
Он колебался всего мгновение. Разве можно упустить случай, что бы оплатить ей за все унижения и оскорбления. Чёрт с ним, будь что будет, но такой случай поквитаться с этой развратной стервой он не упустит.

Он поднялся с колен, молча сгрёб в охапку волосы на ее затылке, и, стащив с кресла, поставил на колени. Потом взял за подбородок, влепил не сильную, но чувствительную пощёчину, приказал раздеться и стать лицом к стене. Она стала раздеваться. Быстрее - прикрикнул он – иначе сей час получишь ремня. Она торопливо сбросила платье, сняла трусики и встала у стены. Он вытряхнул на кровать содержание ее сумочки. Тут было несколько мотков верёвки, внушительный фаллоимитатор, страпон наручники тюбик с кремом и ищё какая-то мелочь. Взяв верёвку, он быстро и грубо связал её руки за спиной. Она привычно прикрикнула на него:

- полегче!
- Не больно? – вкрадчивым тоном поинтересовался он.
- Не больно – в ее интонации сквозила привычная властная нетерпеливость
- Правильно – прошептал он ей на ухо – сейчас и не должно быть больно. Больно будет позже. А пока ноги раздвинула, шире!
Она роздвинула ноги на ширину плеч, он взял второй моток верёвки обмотал вокруг ее талии продел между ног и потянул вверх. Верёвка врезалась врезалась в промежность и она вскрикнула от боли.

- Молчи шлюха – прикрикнул он и отвесил звонкий шлепок по заднице.
- Полегче – попробовала она снова покомандовать.
Но в следующую секунду он засунул ей в рот её трусы. Она протестующе замотала головой, но он, не обращая внимания, ещё сильне натянул верёвку и привязал к уже связанным рукам. Теперь она могла стоять только неудобно прогнувшись, поскольку при каждом движении верёвка ещё сильне давила на половые губы и клитор, причиняя новые мучения. Она вдруг каждым нервом очутила свою беспомощность, зависимость от его желаний. Понимая, что после того, что она делала с ним, ожидать какого-либо милосердия не приходится, она хотела было произнести «армагеддон», но с кляпом в рту это было уже невозможно.

Он грубо бросил ее на кровать и перевернул на живот. Потом взял фаллоимитатор, смазал его кремом и насмешливо произнёс: «Приготовься, расслабь булки, первой пострадает твоя задница» и бесцеремонно воткнул а ее анал пластиковую елду. Она застонала, а он погружая её всё глубже, иронически бросил: «Я же говорил расслабь булки, было бы не так больно». Поиграв с анальной дыркой, он не вынимая из задницы фаллоимитатор сдвинул в сторону верёвку, воткнул в ее вагину страпон и стал трахать обе дырки одновременно. Она стонала и извивалась, а он продолжал это грубое изнасилование в две дырки, осыпая ее грязными оскорблениями. Потом он сделал несколько снимков с торчащими из ее дырок членами и показал ей. Она покраснела от гнева. Это не укрылось от его взгляда: «Тебе что-то не нравится? Придётся поучить тебя смирению». Он взял ее плеть и, не вынимая из задницы и вагины фаллоимитаторы, принялся ее с наслаждением пороть. Насладившись видом исполосованной задницы, он отбросил плеть и перевернул ее на спину. Вытащив изо рта кляп и не дав перевести дыхание, он засуну в её рот свой член и приказал сосать.

Сопротивление было невозможно и ей ничего не оставалось, кроме как одчиниться. Он засова вал член в рот по саме яйца, задерживался в этом положении, пока она не начинала дёргаться в попытке получить глоток воздуха, а потом давал возможность вздохнуть. Он с силой сжимал ее соски и натягивал верёвку, истязая ее промежность. Она обреченно ждала, когда истекут ею же назначенные 30 минут, а они тянулись неимоверно медленно. Она кажной клеткой свого естетства желала вернуться в привычную роль повелительницы. Она чувствовала, себя совершенно растоптанной и ее натура уже жаждала отмщения. Но он не ощущал нарастающей угрозы и продолжал этот сеанс издевательства.

В какой-то момент он вытащил из ее рта член и она выдохнула спасительное «армагеддон». С некоторым сожалением он отстранился, и стал развязывать узлы. В ней вулканом клокотал гнев, но она не подавала виду. Она хотела, что бы ее гнев обрушился на него неожиданно.

Она потёрла рубцы от верёвок на запястьях, отхлебнула вина и поманила его к себе пальчиком:
- Ну что, как тебе роль господина?
- Мне понравилось – не чувствуя подвоха ответил он.
- Понравилось… - она как бы задумалась – подайка мне наручники.
Он передал ей наручники, она сковала его руки за спиной. Она подёргала наручники, проверяя надёжность, потом развернула раба к себе лицом и стала наомашь бить по щекам. Ошеломлённый, он пытался увернуться, но это было невозможно:

- Ты переступил все границы дозволеного, ты сделал больно госпоже
- Но вы сами этого хотели – попытался розразить он, пытаясь увернуться от пощёчин.
- Хотела, а ты сейчас будешь наказан за мои желания понял?!
- Это не справедливо – попытался розразить он
- Справедливость – это из другой реальности. Тут справедливость – мои желания.
Она толкнула его на кровать, перевернула на живот и связала ноги. Предчувствуя болезненную расправу, он попытался выпросить прощение, но его рот был немедленно заткнут кляпом. Она взяла плётку, секунду помедлила и решила, что плеть - слишком лёгкое наказание. Это всё-таки бутафория. А он заслуживает полноцненной кары. Она вытащила из его брюк ремень. Это был широкий ремень из грубой кожи. Такой «инструмент» не игрушка. Такой инструмент принесёт настоящую боль. И она начала его пороть. Она знала, что боль от удара возникает не сразу, что проходит несколько мгновений, прежде чем она достигает пика. И если в этот момент – достижения апогея боли – нанести следующий удар, то боль удвоится. Она чувствовала, как ее с каждым ударом охватывает восторг безнаказанности. Мычащее сквозь кляп извивающееся от боли тело, свист ремня и звук ударов сливались в симфонию порочного экстаза. Она ощутила, как внизу живота разлилось похотливое тепло.

Отвязав ноги раба она пнула его ногой, что бы он перевернулся на спину и заглянула в расширенные от боли зрачки. В его глазах уже не было ни одной человеческой искры – только животная покорность. Она вытащила кляп и уселась на его лицо, отдав приказ лизать. Набухшие от возбуждения складки вагины плотно накрыли рот и нос, лишив его доступа воздуха. Он судорожно лизал, пытался вывернуться, но она сжимала его голову бёдрами, не давая никаких шансов на освобождение. Она давала ему глоток воздуха и снова накрывала своей ненасытной вульвой. Она терзала его соски с такой силой, что меркло его сознание. Но лишение его жизни не было в ее планах.

Через некоторое время, показавшееся ему вечностью она, испытав прилив оргазма, откинулась на подушки перевести дыхание:
- Госпожа - произнес он прерывающимся шёпотом – простите меня, я выполню любой ваш приказ, только не бейте.
- Любой? – иронически переспросила она – Ну что ж, если ты хочешь избежать боли, ты должен проявить к своей госпоже любовь. И если я поверю, так и быть, сегодня истязать тебя боьше не буду.

- Конечно, госпожа, я выполню любой ваше желание.
Она развязала его руки и ноги и бросила ему страпон, приказав надеть его на неё:
- Правда ты хочеш отраться своей госпоже? – спросила его страстно целуя его в губы.
- Да, госпожа, я хочу, что бы вы овладели мной – покорно произнёс он.
- Не убедил – она слегка отстранилась – у тебя ещё одна попытка. Не убедишь, продолжим порку
- Он припал долгим поцелуем к ее груди и затем, со всей страстью, на которую был способен прошептал – я хочу вас, госпожа.
И он без всяких приказов, встал раком, раздвинул ноги, подставляя госпоже свой зад. Она одела медицинскую печатку, смазала кроемом и засунула кисть руки в его задницу. Он застонал совершенно натурально, поскольку это было просто больно. Она сжала его бёдра и с силой до упора вогнала в него страпон. Но не желая повторения порки он сам стал насаживаться на пластиковую елду всё глубже и глубже, изображая желание. Она кончила ещё раз, потом ещё раз. Потом поставила его на колени и он изображал страстный минет. Потом она заставила его мастурбировать, кончить на ее ногу, а потом слизать и проглотить сперму.

Утомлённая она сидела с кресле, попивая вино, а он лежал на полу, облизывая ей ноги. Она любовалась рубцами от ремня на его ягодицах и уже мечтала о следующей встрече. Она не знала, что ещё придумает. Но знала, что придумает обязательно.