Две недели назад не дала я. Вчера не дали мне. И я ведь настроилась, всю неделю настраивалась, синтезировала и лелеяла свои томные желания - да так, что за пару часов до встречи умудрилась протечь. А вот не дала она мне. Зато теперь мне все ясно в наших отношениях.

Мы потопали к ней с одногруппницей только в семь, а перед тем - неимоверно долгий рабочий день. Темно, дождь, я прямо чувствую, как наполняются водой мои хлипкие сапожки, ветер срывает зонт в сторону, и оттягивает руку тяжелый пакет с учебниками. Я иду и злюсь. Молча. Пришла - молча сняла мокрые сапоги вместе с колготками, молча уселась на диван и уткнулась в телефон. Некрасиво, да, ужасно некрасиво, но когда я злюсь - а злилась я на себя и чуть чуть на погоду - я всегда молчу и замыкаюсь. Они вдвоем с подругой ушли на кухню, стали готовить стол, болтать... В общем, уже через час или полтора я не чувствовала в себе сил встать - вино, конечно, вино. В свое оправдание могу сказать, что и тогда и теперь праздновали мы их дни рожденья, и что больше до нового года я не пью. Не не не. Совсем.

Еще через полчаса мы стали многозначительно переглядываться и... озвучивать то, что собирались сделать. Предложили подруге заделаться вуайеристкой. Она сказала (внезапно), что не против. Дальше я все таки встала и чувствуя на себе ее взгляд и готовность в любой момент поддержать или, еще лучше, поймать, если вдруг на моем пути совершенно неожиданно возникнет угол, стенка или шкаф, потопала к телефону - конечно же, звонить бывшему. Телефон у меня тут же отобрали со словами "хуй тебе", потом на моем пути встретился диван, мы повалились туда вдвоем и стали самым детсадовским образом кувыркаться. Пару раз я получила по заднице. Еще помню, что схватила бывшую неподалеку зажженную ароматичную свечку и стала лить воск ей на ладони, попадая себе по пальцам. Мне - мне было очень больно, потому что эфирные масла, которыми напичканы ароматические свечи, ужасно жгучие. "черт, как жжется!" она с улыбкой выхватила у меня свечу и вылила себе в ладонь с расстояния 1 см почти всю. У меня пальцы жутко покраснели и горели, а у нее кожа как была белоснежная, так и осталась. Она смотрела мне в глаза, победоносно и насмешливо, и улыбалась. Телефон я свой так и не получила, кстати, назад. И книгу от меня закинули на верхнюю полку - конечно, я 167, она 180, очень честно. Вся эта полупьяная кутерьма между девочками довольно типична. Я ожидала, что она меня поцелует, следила и в общем то показывала (или мне думалось, что показывала) как я не против. Ни хрена! на утро она, кстати, хвасталась, что вела себя прилично и вообще "ничего такого" не сделала. Да епта. Лучше бы сделала.

В полночь мы пошли провожать подругу. Пешком - минут сорок. Я чувствовала, что если сейчас так прогуляюсь, потом вернусь и рухну - и никаких вам тем, поцелуев и прочего. Она пыталась меня заставить ровно пять минут, потом плюнула и обиделась. Еще через десять минут я оделась и пошла - в ее кроссовках на четыре размера больше моего. Шли молча. Я расстраивалась, думала, что жизнь дерьмо, и хотела спать. Она пыталась говорить. Когда шли домой, пошел дождь - она хотела укрыть меня своим пальто (рост и размер позволяют), но я предпочла мокнуть и только держала ее под руку - два здоровых бокала по прежнему давали о себе знать. Дома мы сначала рухнули. Потом я попросила обнять меня. "меня бы кто обнял". И в этот момент я поняла, _почему _ оно неправильно - она тоже девочка, и ей тоже нужна твердая мужская и немножко отеческая рука. Много разговоров о ее первой любви, о смысле жизни, а потом меня начало пробирать на ха ха. Было это примерно так - давай спать - давай. Уткнулись каждая в свой угол разложенного дивана. "ты ужасная", - жалобным голосом. "ааа! Я только начала засыпать. Что еще??" "ничего". Еще пять минут - "нет, все-таки хорошая". "блять!" и так до четырех утра. Почувствовав, что после очередной фразы она встанет и уйдет курить, я заткнулась.

Последняя мысль была - черт, я не поставила сапоги сушиться. Вот клуша, тут же нет мамочки, которая за меня обо всем подумает". Наутро - а оно наступило чудовищно быстро - обнаружила сапоги с напиханными внутрь бумажными полотенцами у батареи. Когда она успела?

Мне внезапно стало стыдно. Даже не знаю, за что. Я сидела на кухне в одной ночной рубашке и водила босыми ногами по холодному полу. Она молча оторвалась от завтрака, встала, куда то ушла, потом вернулась и завернула меня в плед - "все нормально".

Я подумала, что и правда все нормально. Мы спали на простыни с пятнами моей крови, я хлопнула по столу бокалом с воплем "не смей на нее так смотреть!" (мне показалось, что она как то соблазнительно смотрит на одногруппницу), я проснулась, уткнувшись носом в ее спину, и она не разозлилась, когда я ее разбудила. Все хорошо. Все будет хорошо.