Кунилингусс, слово истекающее согласными.
Заканчивающееся претенциозным эс,
Немного натянутое, упирающееся, вязкое.
Издерганное миллионами снов.
Вдов, тающих на алтаре истории.
И дев в вперемешку с осанной и глорией
Заклавших сотни коз и быков.

И если все верно делать, языком тревожа небытие
Ты можешь почувствовать истину, укутанную
В не умеющий лгать рот. рот что молчит у людей,
у демонов же поет.

В погоне за следующей музыкальной фразой,
Демон способен терпеть многое у себя между ног
Бедрами горько чувствуя географию щек.
Или ушной раковины тонкий щенячий шелк.
А если все развернулось удачно,
то обратная сторона колена
обнимет дельту плеча и спину- арену
дальнейших военных действий.
Спину, которая может принудить
Пальцев дивизии отступить к двум холмам из плоти.
И дальше спуститься в глубь
Исключая любую попытку сопротивления.
Марш-бросок в полной выкладке
Вслед мгновению, за которым уже
Бросилась ни одна дюжая армия.
Комкая полками простыни как линии фронта.
Как европейскую карту меж всемирными войнами.

Темя всегда болезненно искренне,
Если смотришь на него сверху вниз.
Мы обещали говорить честно,
Хоть в этом и не клялись…
Но еще правдивей рука,
Если ей получается дотянуться до затылка
И тогда давление- есть приказ.
А пять пальцев- развилка,
На которой в полночь торгуют душой.
Полководцы, чтоб был крепок строй
Их наемников и добровольцев.
Но, в целом это сражение
Среди страниц бестиария,
Но не с банальной человеческой армией-

Так нежно вылизывают шерсть василиску
Не смея поднять глаза.
Смотреть этому зверю, в глаза, увы, никому нельзя.
Это даже бесчеловечно, в такой ситуации.
Перелистывай страницы, но не пальцами.
И ни слева на право, а сверху вниз.
Пока василиски не перевились.
В холмах послевоенной Европы.