Он не станет мне ни врагом, ни братом.
Так
зачем писать для него трактаты,
заклиная
рифмой и кроя матом, препарировать
мозг на
бис? Говоришь – отстань, уходи, не
надо, а
сама горишь и ложишься рядом; он
пропитан
приторным жгучим ядом – ни одна не
смогла
спастись.
Если пульс колотит у самых пяток,
значит,
встреча вряд ли прокатит гладко. Я
больная
взбалмошная фанатка, вроде
преданного
пажа. Эта сила рук, эта злая хватка…
поцелует
дерзко, обманет сладко – мол, давай с
тобой
поиграем в прятки да на острие у ножа.
Этот взгляд и запах, что башню сносит -
я
подсела так, что уже не бросить. Если
снова
наши сойдутся оси, мне не выдохнуть
«отпусти». Я – щенок, лишённый
последней
кости. Во мне столько страсти и столько
злости, что не дай те боже заехать в
гости или
улицу перейти.
Это боль в пропорции с глупым
счастьем –
хочешь то обнять, то порвать на части.
Только
он к стихам моим безучастен, у него же
иммунитет. Улыбнётся нежно, обнимет
властно – и плевать, что в сердце
ножом
бесстрастно. Я приеду скоро, отвечу
«здравствуй»…
Дай мне, господи, сдать билет.