Подержал на одной руке резиновый мячик, помял, примерил тяжесть – перекинул. Мяч завис в гудящем прозрачном воздухе, свалился обратно, упруго вжался в мякоть ладони. Жонглирует разноцветными днями красавец-сентябрь.

Ночью прикроет свой колдовской ящик пыльной бархатной тряпкой, пока зрители спят в кроватках, под открытыми форточками вдыхают резь и свежесть сентябрьских сумерек, утром откроешь глаза – что за фокус? Дом напротив, и детский садик, и скамеечку, и гуляющую с бульдогом старушку – всё застило молочным туманом. Выйдешь из дому, завязанный в шарф, дуя ну пальцы, притопывая, а через два шага вспотеешь, чертыхнешься, стянешь пиджак, запутаешься, снимая длинные вязанные перчатки.

В обед выходишь в лето – зеленые с робким золотом бульвары, солнечные очки, москвички в карамельных туфлях, брусничных, малиновых, огуречных платьях, легких платочках на выгоревших волосах. К вечеру налетает ветер – треплет плащи, тащит, раззадоривает тучи, те – неокрепшие еще, тонкие – рвутся, коротко разливаются ледяной водой, сдуваются на глазах.

Сентябрь потирает руки, оправляет рукава пиджака со спрятанными козырями, гладит голубей, ждущих под подкладкой, закладывает в фетровый цилиндр дрожащего кролика. Ловкость рук и никакого мошенничества – на дворе мэтр, заслуженный артист, самый младший озорной осенний брат.

Вилка Зэ (с)
Еленика и подруга. Просьба не писать у меня в дневниках и не писать мне - вы мне не приятны. Буду удалять не читая. Автор данного рассказа Вилка 3э - я ее знаю.