В 17 лет впервые открыл в себе тягу к творчеству. Делал наброски у себя в голове, пока еще мутно и отдаленно звучало эхо того, что произойдет впоследствии, боялся сесть с головой и подумать, разобраться и понять, что меня способно зацепить. Тогда я так и не решил ничего и проживал впустую отведенные моей юности деньки в лени и безрассудстве. В 19 лет я стал что-то калякать, что-то, к чему потом стыдно возвращаться было по прошествии какого-то времени. Я просто не знал что меня тревожит, о чем у меня может болеть душа, я казался себе таким разным, переменчивым в своих взглядах, характере, отношению к добру и злу, невежеству и к тому, что мы называем усталостью. Тогда я понял, что важное в жизни - духовное чувство, от которого многие литературные герои не спали ночами, от которого влажнеют глаза и теснится в груди. Я мечтал стать как они, но оно, это чувство, не приходило, я не мог пробудиться, спал крепко по ночам, с легкостью занимал ум ненужной ерундой и безжизненно теплился в домашнем уюте и безразличием ко всему, а когда приходило время, я нежил своё сердце тоской, сладкой грустью о том, что себе когда-то идеализировал. Теперь, как мне кажется, я нашел связь с моим прошлым и будущем - это тихая долговечная в своем господстве и каменная в своей скоротечности и хладным бездушием елегия, плавный стих, написанный минорным слогом.