Несколько ступеней вниз,
Будто вышла на карниз,
Тело бьется, в кулаке зажатой рыбкой.

Плеть, свернувшись, уже ждёт,
Счёт минутами идёт,
Я спускаюсь с дьявольской улыбкой.

Как легка и хороша,
В предвкушении душа,
Боли, скоро плоть с лихвой отведает.

Платье снято уж давно,
Твердо мною решено,
Что жестоко, оттемачить меня следует.

Руки, поднятые ввысь,
Крепко в цепь уже впились,
Трепещу я в ожидании удара.

Только слышу вдруг слова,
От которых голова,
В тот же миг, работать перестала.

Мастер вдруг всем говорит:
Нафиг БРД летит,
Тут-то мне не по себе и стало.

У меня уже мандраж,
Но вхожу, однако, в раж,
Пыток страшных уж близко начало.

За спиною слышу свист,
Тело- словно чистый лист,
К Мастера, художествам готово.

Вот уже и первый штрих,
В воздухе свистя, затих,
Красная на холст легла основа.

А за ним уж штрих другой,
Выгибаюсь я дугой,
Плети - кисть рисует так жестоко.

С попы, к спинке поднялась,
Жадно красить принялась,
Нестерпимо, яростно, глубОко.

Больно мне, я уж кричу,
Но, мгновенье – и лечу,
В сказочные, облачные дали.

Боль ласкает глубоко,
И уносит далеко,
Слёзы катятся, смывая все печали.

Рисовать продолжив, трость,
Будто игл острейших горсть,
Бросила в трепещущее тело,

Обжигает боли жар,
В теле и душе пожар,
Но сама я этого хотела.

Из улёта, да в улёт,
Как же за душу берёт,
Творчество жестокого дуэта,

Счастье льется через край,
Кажется, попала в рай,
И пришел конец земного света.

Тело трепетом полно,
Мне свободы не дано,
Заметалась снова, в своих путах,

Потому что острый нож,
Вызвал страха эту дрожь,
И сабспейс, опять меня окутал.

Снова бьюсь ещё сильней,
Ведь на шее, на моей,
Пальцы сильные сжимаются нещадно,

Невозможно уж дышать,
Но так сладко мне страдать,
Когда муки так сильны и беспощадны.

Улетаю снова ввысь,
Будто сотни звёзд зажглись,
Надо мной, парящей над землёю,

Птицей белой я лечу,
И обратно не хочу,
Возвращаться, становясь собою.

Только манит что-то вниз,
Приземляюсь на карниз,
Ощущая боли наслажденье,

Что окутала меня,
Как стальная простыня,
Толи это явь, а толи наважденье.

Кнут картину продолжал,
Извивался, обнимал,
Рисовал, с пугающим размахом,

Болью тело напитал,
Краски на холсте смешал,
И развеял Голод лёгким прахом.

После, шею мне обвив,
Меня крепко обхватив,
Пожелал счастливого полёта,

Я над радугой взвилась,
Птицей снова унеслась,
В свой манящий, яркий Мир Улёта.

На Художника смотрю,
И спасибо говорю,
За ожившую, счастливую картину,

За художеств – волшебство,
И за супер-мастерство,
Что вело меня на самую Вершину!