Глаза закрыты. Ночь глухая. Сон,
Пришел ко мне, скользя на мягких лапах,
И будто цепью, с четырех сторон,
Закована. И хочется мне плакать.

Мне снится страх, что мук жестоких Ад,
Вновь никогда уже не повториться,
И в боли сладкой, яркий звездопад,
Мне, птицей белой, уж не возвратится.

И в подземелье мрачном на полу,
Я вижу Кнут, что вдаль ползет змеёю,
Он был живой, в свою играл игру,
Но только сам с собой, а не со мною.

Я скована. Постой- ему шепчу.
Меня терзай! Терпеть уж нету мочи!
Тебе, жестокий Кнут, как Палачу,
Я жертвой буду вечной. Дни и ночи.

Свернулся Кнут, могучий, как удав,
И вдруг, в прыжке, обвил мой стан сурово,
И дикой болью, плоть мою взорвав,
Свистя шептал, что больше нет стоп-слова.

Он был Палач - суровый черный Кнут,
Я жертвою его была бесправной,
Проснулась я, освободясь от пут...
Ах, этот сон! Какой же был он славный!