В каждую эпоху была своя "история любви" в кино.

Вот как, к примеру, выглядел типовой фильм о любви в исполнении сталинского кинематографа:

Он - рабочий, Она - колхозница. Его играет 20-летний скуластый парнишка, только что приехавший из каких-нибудь Нижних Топтунов и с ходу поступивший в знаменитую театральную мастерскую. Её играет 38-летняя красавица-звезда с крепким туловом, губами Джинн Харлоу и ногами Марлен Дитрих. Их герои стречаются на собрании районнного парт-актива, где горячо спорят, хотя зрителю сразу же становится ясно - в конце они всё равно поженятся.

Типичный диалог:

Он: Я этих признаний-то говорить не обучен... Вы мне прямо скажите, Матрёна Сильверстовна, любите ли вы меня!(Тискает кепочку-малокозырку в сильных брутальных руках).

Она: Те, которые любят, Кузьма Саввич, разве такие слова говорят? (Сильно накрашенное лицо горит праведным гневом).
Он: Эх, что говорить?! Вы дали 150, так я дам 170! (Кидает кепочку на пыльную мостовую).

...Впоследствии в мемуарах актёра будет отмечено, что эта сцена долго не получалась и пока он научился правдоподобно кидать головной убор, режиссёр "убил" 4 кепки, в том числе 1 свою.

...Потом он не даёт 170 и Матрёна Сильверстовна в слезах и томлении соглашается на предложение бонвивана-агротехника, который безуспешно подбивал к ней клинья с первых же кадров. Но потом оказывается, что Рабочий не сам по себе такой лох, а во всём виноват вредитель, быший кулацкий сын, Рулькин. Рулькина уводят двое красивых мужчин в форме и Кузьма Саввич даёт 180!!!!

...Они встречают рассвет в районе ВДНХ - на ней тонкое, струящееся платье из белого крепдешина, с Орденом Трудового Красного Знамени на корсаже. На нём - шикарный шевиотовый костюм и тоже Орден. Они счастливо обнимаются на фоне памятника работы В.Мухиной. Звучит музыка И.Дунаевского.

Типовые названия - что-нибудь высокопартийно-романтичное, но совершенно антилюбовное: "Большой почин", "Светлая даль", "Встречный путь", "Первая борозда" и так далее.

А вот как это было во времена хрущёвской Оттепели, вернее во второй половине 1950-х гг.:

Он - передовой бурильщик скважин, живущий в рабочем посёлке на краю географии, Она - красивая, тонкая в талии, библиотекарша, приехавшая на этот край по распределению. Он, хоть и передовой, но несознательный. Она - дерзновенная и нецелованная. Он ходит на танцы с разбитными девчонками и поёт под гитару репертуар Ива Монтана: "Сес-с-сибо...!" (дальше не знает). Она хочет, чтобы их клуб стал первым в районе.

Его играет симпатичный, но некрасивый актёр с амплуа "заводской герой-любовник", её - студентка ВГИКа, о которой ходят слухи, что она переспала с Пырьевым.

Она борется с завклубом Рулькиным, который крутит по вечерам зарубежное кино и устраивает танцы вместо лекций. К ней приезжает её бывший жених - по виду типичный стиляга и умоляет уехать из "этого логова".

Типичный диалог:

Стиляга: Катенька, детка, как ты можешь всерьёз воспринимать это распределение? Посмотри, кто тебя окружает. Ты за это время хоть раз была в оперетте? (Он говорит противным блеющим тенором, носит узкие брюки и модный фасон шляп).

Девушка: Так ты ничего и не понял, Эдик!
Стиляга: Катенька, папа уже обо всём договорился - тебя переведут в Ленинград, в научный отдел очень тихой библиотеки! Ты сможешь поступить в аспирантуру!

Девушка: Достаточно того, что ты сам не поехал в Тимбурлу-Баджибей, а там сейчас так требуются гидротехники!

У зрителя возникает закономерный вопрос - как эта девушка могла быть невестой такого Эдика? Где раньше-то были её глаза?!
В дверях появляется Рабочий - в его руках "Былое и думы" Герцена.

Девушка: Эдуард, познакомься, это - Илья Громобоев... Он очень много читает... Последнее время...(И всем становится ясно - любит! Сильно любит!!!!)

Илья Громобоев: Эдуард, я сейчас как провожу Вас до станции...
Стиляга: Ну что вы? Я и сам! (С гонором забирает свои подарки - отрезы шифона, новейший радиоприёмник и стильный чемодан, привезённый папой из Лондона.)

Типовые названия - что-нибудь масштабное, непосредственно с любовью не связанное: "Широта", "Долгота", "Далёкие дали", "Голубые ели".

А вот как с этим справлялись в романтические 1960-е.

Он - физик. Она - лирик. Он читает наизусть стихи Верлена, Вийона и Киплинга, она всё понимает в разговорах о квантово-релятивистких анизотропах. Они не женаты, но живут вместе в большой, светлой комнате с треугольным журнальным столиком и узкой тахтой. Его играет молодой известный артист с усталым, непримечательным лицом и горящими глазами, её - печальная длинноножка без грамма косметики на чистом лице.

Он хочет изобретать, она - родить. Они, как и их многочисленные друзья, проводят свободное время в остроумничаньи, чтении стихов и сидении у костра. При просмотре фильма у неподготовленного зрителя возникает ощущение полнейшей ниочёмности повествования.

Типичный диалог:

Она: Ты любишь дождь? (Минут 5 смотрит в окно на красиво отснятый ливень, под которым мокнут романтично влюблённые парень и девушка).

Он: Мы в сущности не имеем право не любить дождь, ибо мы на 80 процентов состоим из воды. (Опять углубляется в чтение научного журнала).

Она: ...В лаборатории знают, что это ты, а не Рулькин, изобрёл позитронные электроны?
Он: Нет. (Садится к столу - пишет формулы).
Она: Ты что, не понимаешь, что лавры опять достанутся Рулькину?
Он: А зачем мне лавры? Лавры - это мещанство. Римская цивилизация, увенчивавшая себя лаврами, в конце-концов погибла.
Она: ...Ты знаешь...врачи сказали, что или сейчас или уже никогда...Ну, ты понимаешь, о чём я...
Он: Нет, не понимаю.
(Ещё минут 5 она смотрит в окно на красиво отснятый ливень...)

Типовые названия - что-нибудь красивое, свежее и сентиментальное: "Мокрое шоссе", "Всё тот же вечер", "Ещё раз ни о чём"...

А вот, что приподнесла нам эпоха Застоя.

Он - главврач районной поликлиники. Она - средний научный сотрудник из НИИ ХУЛИ (научно-исследовательского института художественной литературы). Оба - разведены, имеют детей школьного возраста. Он - сероват, лысоват, носит пиджак поверх свитера. Она - броская красавица с рассыпанными по плечам локонами. Он поёт песни под гитару, она до сих пор мечтает о Любви. Они любят друг друга, но в конце-концов она выходит замуж за его зама - лощёного карьериста, ибо тот - сделал предложение, а не изъяснялся при помощи блоковско-цветаевских четверостиший. Через весь фильм красной нитью проходит тема товарного дефицита.

Типичный диалог:

Он: Надя...Надя...На тебе белое платье. (Она снимает очки, встряхивает белокурыми волосами и становится похожа на женщину с обложки дефицитного каталога мод.)

Она: Смешно сказать - я купила его...ты не поверишь, у спекулянтки!
Он: "Я любил твоё белое платье, утонченность мечты разлюбив!" Подумать только, как много наши поэты говорили о белых платьях! (Смотрит на Надю влюблёнными глазами.)

Она:
"Так пел её голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче..."

Он: Это ужасно! (Вскакивает и принимается бегать по комнате, вдоль мебельного гарнитура "стенка".)
Она: Что?
Он: Это ужасно! Они верили, что наша жизнь будет - вишнёвый сад, а небо - в алмазах. А мы живём в типовых домах-коробках, смотрим типовые фильмы, отдаём наших детей типовым учителям в типовые школы. Когда мы смотрим в небо? Когда хотим чихнуть!

Она: Так говорил ещё Базаров!
Он: Базаров говорил от безысходности, а мы? Зачем нам всё это? Мой зам, Рулькин мне вчера говорит: "Евгений Павлович, вам при вашей должности нужна дублёнка!"

(В коридоре хлопает входная дверь, появляется Надин сын - Владик - хмурый отрок с удлиннёнными волосами и спортивной сумкой через плечо...)

Владик: Здрассссссь. (Ни на кого не глядя, закрывается в своей комнате и врубает Бони-Эмовский 'Daddy Cool', заглушивший первоначально звучавшую инструменталку М.Таривердиева.)

Типовые названия - что-нибудь односложно-умное: "Камертон", "Многоточие", "Полутона", "Стансы", "Верлибры"...

А что у нас было в Перестройку?

Он - главарь молодёжной банды. Она - валютная проститутка. Он живёт в обшаранной "хрущобе", вдвоём с дедушкой-сталинистом, которого обожает, но не понимает. Она живёт в не менее обшарпанной "хрущобе" с мамой - усталой ткачихой, папой - пьющим ментом и старшим братом - рокером. Она делает вид, что учится на технолога валяльного цеха, а чтобы никто ни о чём не догадался, каждый раз прячет под диван честно заработанные финские полусапожки и джинсовую мини-юбку... Он качается в подпольных "качалках", не пьёт и плачет скупыми слезами при просмотре фильма "Белый Бим - чёрное ухо".

Её играет талантливая, никому не известная девушка, которая навсегда остаётся в истории кино, как "путана Лана", хотя потом честно и правдоподобно играет в театре Марию Стюарт, Медею и старуху Изергиль.

Его играет тоже никому не известный провинциальный актёр, всю последующую жизнь пытающийся отойти от амплуа "хорошего уголовника".

...Он её любит со школы. Она хочет выйти замуж за итальянца. В фильме много орут, дерутся, пьют, валяются, развенчивают культ Сталина и грубо совокупляются. Звучат песни Цоя, БГ, Бутусова и Кинчева.

Типичный диалог:

Он: Лана, дура...сука! Ну неужели ты не понимаешь, что я... что я люблю тебя! (Ударяет пудовым кулаком в фотоизображение Тото Кутуньо, приклееное поверх ободранных сивых обоев).

Она: Валера!!! Ты хоть раз меня можешь услышать?! Ты что не понимаешь, что вот это, вот ЭТО и есть наша жизнь?! А я так не хочу!!! Я не хочу впахивать, как моя мать, чтобы в 40 лет стать старухой! Я хочу, понимаешь хо-чу сидеть в перламутровой ванне с бокалом "Амаретто" и чтобы мои дети ходили в престижный колледж!!! И чтобы мой муж не валялся в обоссанных портках на лестничной клетке!

Он: Дети, говоришь? (Повторный удар по Тото Кутуньо). Для этого ты ходишь к "Интуристу" по вечерам?!
Она: А ты думаешь, я этого хочу?!!!(Подбегает к Валере и даёт ему звонкую пощёчину).

В этот момент в комнату вваливается пьяный в стельку папа-милиционер.

Папа: Ааааа! Отпрыски пожаловали?! Мало мы за вас, сволочей, крррровь проливали?
Она: Убирайся вон, мразь! Кровь! Да ты из матери всю жизнь кровь пил!!!

Валера одной рукой выносит папу из квартиры и с спускает его с лестницы.

Она: Ты уррррод! Ты - гадина!!!! Какой же ты зверь! Па-па! Паааапочка!!!! (Бежит в тапочках и халатике из квартиры, подбирает внизу окровавленного папу и плача, баюкает, как ребёнка).

Короче, потом Валера решает замочить сутенёра своей возлюбленной. Им оказывается бывший комсомольский вожак - Рулькин. И в последний момент Валера не может нажать на курок пистолета - как?! Убить человека?! Избить до полусмерти - завсегда, а вот убить... О, нет! Валеру уводят в наручниках. Шикарная Лана (радикальное мини, салатовые лосины, лаковые шпильки, нехилый начёс на голове) бежит за милицейской машиной: "Валерик! Я люблю тебя-а-а-а!" и картинно падает в лужу.

Звучит песня В.Бутусова :"Гуд бай, Америка, о-о-оооо..."

Типовые названия - что-нибудь односложно-беспросветное: "Мразь", "Дрянь", "Гнусь", "Слизь", "Отвращага"...