"Вина и стыд часто звучат одинаково. Когда нам рассказывают (или мы рассказываем) про некий эпический провал, подтекстом (или прямым текстом) звучит рефрен "Так жить нельзя".

Разница между стыдом и виной в логическом ударении. Человек, испытывающий вину, делает ударение на слове "так". Потому что чувство вины возникает в тот момент, когда человек сделал что-то "не так". Это может быть что-то, что причинило вред (намеренно или ненамеренно - не важно), это может быть целая серия действий, которая привела человека в место и обстоятельства, в которых страдает он сам и в то же время страдают интересы других. В состоянии вины человек остается способен чувствовать. Причем принимать к сведению не только свои чувства, но еще и иметь представление о чувствах других. Человек, испытывающий вину, способен заметить чувства другого и реагировать на них. "Я вижу, что тебе больно (неприятно, печально, досадно, злобно). Я понимаю, что я имею отношение к твоей боли (печали, досаде, злобе). Я знаю, что ее вызвало. Извини. Я иногда не знаю, как поступить по-другому. Дай мне шанс научиться// Я не понимаю, что в моем поведении вызвало твои чувства. Все равно извини. И, если можешь, объясни сейчас, как мое поведение тебя ранит. А если не можешь сейчас, то объясни, когда сможешь. Я подожду. Ты и твои чувства для меня важны"

Когда человек говорит "Так жить нельзя", это предполагает, что можно жить по-другому. Можно продолжать отношения, в которых "я далеко не ангел, но любимая меня простила". Можно не вычеркивать себя из списка сотрудников конторы, где "я сильно напортачила, но начальство почему-то не уволило". Вина - это принятие ответственности за собственные действия. Вина предполагает, что жизнь продолжается. Вина дает надежду на изменение. Вина позволяет существовать и чувствовать мне и другим людям рядом со мной.

Если ударение падает на слово "жить"- мы имеем дело со стыдом. Стыд - говорит "жить нельзя", ни "так", ни как-то вообще. Мы описываем стыд как "желание провалиться сквозь землю", возможность "сгореть со стыда", "потребность превратиться в точку". Стыд включает в нас тумблер "ты такой не нужен", не нужен весь, вообще, никому. В стыде "выключаются" все потребности и желания кроме одного - спрятаться, исчезнуть для окружающих. В тяжелейших случаях стыда может появиться желание заставить окружающих исчезнуть. Стыд изолирует человека от мира других людей и от мира собственных чувств. Из стыда невозможно принести извинения. Потому что извинения может принести живой человек, сожалеющий о содеянном. Человек в стыде мертв для всех чувств, кроме стыда, кроме мысли, что он не нужен. Ни такой, ни какой-то другой. Стыд не предполагает изменений. Поэтому он вечен, как ад для грешника. И измениться могут только его проявления: от желания скрыться в собственной норе до желания замаскировать свою личность под личиной публичной успешности, от отказа от своих желаний и переживания чувств до тирании и холодности к чувствам других.

Вина может подарить понимание, искупление и прощение. Когда человек получает прощение, у него "вырастают крылья", он благодарен простившему за то, что в него верят. И будет предпринимать попытки к улучшению ситуации в дальнейшем.

Стыд не имеет прощения. Человек в стыде не может получить прощения, потому что даже если его и простят, то есть "разрешат жить", это не будет для него означать ничего. Он сам себе судья, причем жесточайший, назначающий себе высшую меру. Поскольку высшая мера - "провалиться сквозь землю" не всегда достижима моментально, она заменяется на пожизненное заключение чувств под строжайшим контролем стыда. Поэтому человек в хроническом стыде редко испытывает удовольствие и счастье. Редко, когда контроль падает и наказание за это удовольствие обычно очень жестоко, когда контроль возвращается.

Что делать с виной - просто и понятно. Искать человека, извиняться, исправлять ошибки, компенсировать ущерб.

Что делать со стыдом? Принимать его как часть себя. Осознавать. Вообще, если стыд осознается - это уже прекрасно, он поможет изменить жизнь так, чтобы не было мучительно больно. Хуже, когда присутствуют все косвенные признаки стыда, хроническое отсутствие ощущения полноты жизни, а человек говорит, что со стыдом не знаком. Если получится в стыде "зацепиться" за спасительную мысль "это больно, но это можно пережить, не вырубая чувства", мы спасены. Дальше можно пытаться установить связь с другими людьми, другими чувствами. Искать людей, помогающих переживать стыд, понимающих, что испытывать стыд - не стыдно. Это противоречит самой идее стыда - искать людей. Но другого выхода нет. Иначе всю жизнь придется наказывать себя за счастье.

Все это родилось в ответ на закономерный вопрос одной мамы одного очень живого ребенка. Она спросила меня: "А почему, собственно, я не должна говорить своему сыну - раз ты бьешь бабушку - ты плохой мальчик?". Потому что пока хороший мальчик поступает плохо, у него есть шанс исправиться. Если ему объяснить, что он хороший, но делает другому больно, он может, не теряя самоуважения, попросить прощенья. Чувство вины его будет базироваться на сострадании к другому хорошему человеку, которому его поведение причинило боль. Хотя, конечно, сперва требуется разобраться, сколько ребенку лет, бьет ли он всех или только бабушку и в последнем случае, чем вызвано это поведение. Без причин даже грудные дети мало что делают. У "плохого мальчика" нет шансов стать хорошим. Даже если он резко перестанет бить бабушку и начнет кушать кашу за обе щеки. Потому что плохой мальчик - это навсегда. Даже если внешне он "исправится" - был маленьким и неумелым, стал большим и ловким... Исправить можно только поведение. Человека исправить нельзя. Разве что аппендикс вырезать. Мы рождаемся один раз на всю жизнь. И если мы родились живыми, мы родились хорошими. Просто не всем нам рассказали, как это здорово, что мы родились живыми. И как этого достаточно, чтобы оставаться хорошими."

Отсюда: http://svetlana-panina.livejournal.com/458073.html