Третий курс института. По одному, неважно по какому предмету у нас была очень симпатичная преподавательница. Лет ей было 28-30.
Я больше не её предмет слушал, а нею любовался. Однажды после занятий хотел забежать к друзьям в общежите. Сам я в городе жил, а почти вся группа жили в студентской общаге.

И тут слышу знакомый голос, поворачиваюсь - она.
-У меня к Вам одна просба, даже не знаю как начать... Вы не очень заняты?
-Нет, а что?
- Понимаете, мне нужна помощь. У меня на даче ветер перекинул дерево, Вы не могли бы поехать со мной помочь мне?
У меня машина, я Вас и обратно к дому привезу.
У меня от радости забилось сердце.
- Ну конечно смог бы.
По дороге я любовался как она ведёт старенький жигуль шестёрку.
-Понимаете, соседи по даче позвонили, что ураган сломал на моём участке дерево.
А самой боюсь мне не управиться. Дача была в 20 минутах езды от города. Небольшой домик, огород, деревья и одно легло на стену дома.

Я был быстро вооружён пилой и принялся за работу. Отпиливал ветки, а моя наставница оттаскивала их в сторону.
Сентябрьский день был тёплый, работа спорилась. Осталось только у основания подпилить и остатки дерева убрали бы не причинив вреда.

Тут хозяйка скомандовала перерыв и пригласила в дом попить чаю.
Присаживайся, както незаметно перешла она на "ты".
У стола стояла массивная старая лавка.
- У вас тут такая древняя мебель!
-А это ты про это.... Да древняя и двойного назначения.
- Как это двойного, притворился я что не понял.
- На этой лавке пороли непослушных. А мне она по наследству осталась.
У меня ещё сильнее забилось сердце и сразу разом вспомнилось всё что я читал в интернете про порку на лавке.
- Может и тебя на ней пороли? ...лукаво спросил я.
- Ну... бывало пару раз.... в детстве, засмущалась она и отвела взгляд. Потом вновь обернулась и добавила,
что если кто будет слишком умным то его тоже на этой лавке можна весечь.
Я себе представил, как это красивое создание будет меня наказывать и сразу отогнал от себя эту мысль,
потому, что чувствовал, что краснею и в штанах возбуждение.
Допив чай вернулись к работе. Разделали дерево и сложили акуратно ветки и порезаный части ствол.
Обое немного вспотели, вернувшись в дом хозяйка сказала, что ей нужно переодеться и ушла в соседнюю комнату.
Я остался сидеть на той самой лавке и мне захотелось подсмотреть как она будет переодеваться.
С одной строны было очень неловко ловить себя на таком плохом желании, а с другой стороны это желание в тот момент было выше моих сил.

Я тихонько прокрался к двери, приоткрыл и увидел, как моя наставница снимает через голову футболку, потом расстегнула джинсы и потянула их вних.

На ней были белые тоненькие трусики.
Затем она сняла и трусики, скомкав их протерла ними себе спереди между ног. У неё была шикарная фигура, красивые ноги и талия.
Я стоял поражённый её красотой и вдруг она заметила чуть приоткрытую дверь и наши взгляды встретились...
Она сначала вздрогнула, потом наспех прикрывшись села в кресло и ещё больше прикрылась только что снятыми джинсами.
Наступила томительная пауза.
Она постепенно пришла в себя, и сказала тоном, которому старалась придать обычное выражение.
- Это по твоему красиво подглядывать за голыми женщинами?
- Нет... Просто Вы так красивы..
Я снова неосознанно почему-то перешёл на "вы" и чувствовал как краснею. Было очень стыдно...
- Ну заходи раз у зашёл. Ты что не имеешь девушки?
- Нет.
- Ты ещё скажи, что не трогал девушек.
- Ну... трогал, но не везде....
- Я вижу, что ты редкостный наглец. Таких как ты пороть нужно.
- ... может и нужно.
Она оживилась и на лице её появилась улыбка.
- Ну... рассказывай, что ты такого интересного во мне нашёл, что так разглядывал?
- У тебя красивые ноги... И талия... и грудь и всё остальное. Прямо хочется дотронуться.
- А мне хочется тебя высечь как дряного мальчишку. Мне тоже хочется посмотреть на твою попку как она будет вилять под розгами.
Розги меня возбуждали но меня раньше не пороли.
Тут она вдруг обтбросила всё чем закрывалась и я снова увидел её обнажённой. Она посмотрела мне в глаза и решительным голосом сказала.

Я тебя сейчас высеку, так что смотри раз всё равно будешь наказан. А теперь марш в ту комнату к знакомой тебе лавке.
Я как загипнотизированный вышел, она голая шла за мной.
Через короткое время я уже стоял возле выдвинутой на середину комнаты лавки.
- Нука снимай штаны и ложись.
Я словно под гипнозом стал расстёгивать штаны, спустил их до колен и лег на старое дерево лавки.
Она связала мне руки, притянула свёрнутым покрывалом подмышки и привязала ноги. Простынёй крепко привязала талию к скамье.
- Ну вот. А теперь подожди, я за розгами. Скоро вернусь.
Я лежал в незнакомом доме, на лавке для порки с спущенными штанами но в трусах и в голове носился целый рой эмоций.
Я ещё раз вспоминал её красивое тело, свой стыд от того, что меня застукала на месте преступления.
Постепенно я приходил в себя от пережитого и в голове поселялся страх того, что меня сейчас высекут. Страх был сначала заглушён возбуждением, но хозяйки

не было минут 5 и страх что действительно высекут розгами постепенно возростал.
Тут послышались шаги, дверь, отворилась и вошла она, держа в руках несколько свежесрезанных прутиков.
Прутики были сантиметров 70 в длину, уже без листьев.
- Берёзовые гибкие, то что нужно для задницы мальчишек, которые любят подглядывать за голыми женщинами.
Она была явно в приподнятом настроении и в голосе её было что-то торжествующее.

Она деловито взмахивала прутом со свистом пробуя его на гибкость.
- Тебя раньше пороли?
- Нет.
- А надо бы. Сколько же тебе всыпать на первый раз? Думаю 40 розог будет достаточно.
- Ой.. Нет!!! Это очень много, я столько не выдержу!!!
Я думал, что это будет такая эротическая игра и она хлестнёт меня раз 10, но когда я услышал 40 и её деловито-привычное обращение с розгами мне стало ещё страшнее.

- Дряным мальчишкам слова не давали. Сколько прописала столько и всыплю. Тебя никто и не просит терпеть.
Для того и порют, чтобы было нестерпимо и привязывают крепко, потому что нестерпимо.
Она подошла ко мне и потянула за резинку трусов, оголив тем самым мою попу. Мне стало и страшно и стыдно одновременно.
Она отошла и торжественно объявила приговор.
За подглядывание за обнажёнными женщинами, 40 розог и первый удар тут-же пришёлся по моим обоим половикам!
Я непроизвольно дёрнулся, было больно но терпимо.
За первым ударом сразу второй, потом третий. Розга тонко свистела. После пятого я начал вскрикивать, потом всё громче
после первого десятка на глаза сами накатились слёзы. Я инстинктивно дёргался стараясь укрыться от болючих ударов, плакал, дергался.

Потом сквозь слёзы стал просить прощения и прекратить пороть, мне казалось что сейчас я умру ничего не видел и не слышал кроме боли на попе.

И тут всё прекратилось.
-Ну вот, 20 розог уже получил. Сейчас остальное всыплю. И вдруг сказала.
-А ведь признайся, тебя возбуждает порка.
-Ну... возбуждаЛА. ...Я не знал, что это настолько больно.
-А я это сразу заметила. Ты лавкой интересовался как человек, которого возбуждает порка. И сам же на порку напросился.
-Да. Ты права. Но теперь отпусти меня пожалуйста. Ты очень больно порешь, мне уже более чем достаточно. Я больше не хочу.
-Э... нет. Я ещё только половину прописанного всыпала. Вот сейчас всыплю ещё 20 и развяжу.
Мысль, что сейчас снова будет пороть разбила последние надежды на прощение.
Она отошла к стулу на котором лежали прутья и взяла свежую розгу.
На этот раз она секла ещё болнее. Мне казалось, что я потеряю сознание. Я орал как мальчишка, дёргался. непроизвольно плакал, хотя плакать было стыдно, но я не мог сдерживаться.

Мне даже хотелось потерять сознание, но не получалось.
Порка закончилась а я всё всхлипывал.
-Вот так то оно когда порют, но уже всё позади, сейчас развяжу нашего дряного мальчишку.
Я поднялся с лавки, отошёл пару шагов и лёг на кровать попой вверх.
Она подошла и села рядом гладя меня по голове.
-Крови совсем мало, так что сидеть сможешь. Она сидела возле меня и рассказывала о порке,
о том какие рассказы читала в интернете, как её пару раз в детстве пороли и как она давно мечтала самой высечь непослушного мальчишку.

Некотрые рассказы я и сам в интернете читал. Боль постепенно проходила.
Домой мы с ней в тот день так и не попали. Она достала водки для успокоения и за исполнение заветных желаний.Там и заночевали вместе на той кровати возле старой лавки

и мне было разрешено трогать её везде и не только трогать, потому, как вину свою я наперёд искупил сполна.